Я
взял его ладонь и медленно, один за другим, сломал
пальцы.
Он
даже не закричал. Просто смотрел на меня, остолбенев.
—
Я знаю один смысл, — сказал я. — Он прост. Никогда нельзя убивать
свои смыслы.
Только в этом обличье я смог увидеть, как
рождается кристалл. Прямо перед моими глазами, в фокусе взгляда,
будто сотканный из воздуха невидимым принтером.
Я
подставил свободную руку и поймал его.
Кристалл был красно-синий, тонкий и острый,
как игла.
Я
вложил его лавли в искалеченную кисть, сжал ладонь, потом развернул
— и дал хорошего пинка по голому заду.
Лавли бежал до самых руин, споткнувшись и
упав только один раз.
Повернувшись, я увидел Ану, старшую стражу и
единственную уцелевшую стражу. Они были избиты, окровавлены, но
живы.
Изменённые очень прочные.
Они смотрели на меня. Они были в моём темпе,
значит, видели и слышали финал побоища.
Первой прижала руку к левому, человеческому,
сердцу старшая стража. Склонила голову и встала на одно
колено.
За
ней Ана и стража.
—
Не надо, — сказал я. — Я этого… всего… вовсе не хотел.
Тело подёргивалось, медленно сбрасывая облик
Защитника. Сквозь кожу стала сочиться клеточная жидкость,
комбинезон намок в попытках отвести её.
—
Никто из нас не хотел, Порождающий Смыслы, — ответил
Ана.
Серьёзно сказал. Без паясничанья.
Глава
восьмая
Бюрократ ждал нас в куполе, в помещении,
откуда экран вёл на Шогар. Сюда притащили его кресло и стол, за
которым он в ожидании нас работал. Когда я первым шагнул сквозь
экран, он подпрыгнул, будто пружиной подброшенный.
—
Наконец-то!
Вышедший следом Ана замер. Недоумённо
сказал:
—
Мы на восемь часов раньше срока.
—
Неважно, неважно! — учётчик уже подскочил к нам и теперь отряхивал
меня, будто желая удостовериться, что я настоящий.
От
него сильно пахло сыром, луком и чесноком. Чипсы, что ли, снова
лопал?
—
Знаешь, как мне влетело? Высшая срочность, его ждут!
Мы
с Аной переглянулись.
Когда мы возвращались за ограду гарнизона,
Ана поговорил с уцелевшими стражами, и те не стали рассказывать
детали случившегося. Просто столкновение с лавли и гибель одной из
стражей… событие печальное, но обычное для этого мира. Я думаю, они
сказали бы всё, что я попросил, — так их потрясло
увиденное.
Мы
отдохнули и перекусили. Меня мутило, но я заставил себя поесть и
даже подремал — хотя телу Изменённого требовалось гораздо меньше
времени для сна.