Девочек из телеги не выпускали никуда. Даже нужду нужно было
справлять в дырку, сделанную в днище зарешеченной повозки, а еду им
просовывали сквозь прутья клетки. Время от времени их подкармливали
фруктами, давали воду и круглые хлебные лепешки. Пока ехали,
Адельгейда перезнакомилась с девочками. Но, юные француженки
общались с ней неохотно, не считая немку за свою. К обеду караван
остановился возле перекрестка дорог, когда впереди показался отряд
хорошо вооруженных всадников. Человек двадцать ехали мимо на
огромных конях. И черные кресты на их щитах, на попонах и на
знамени были тевтонскими.
Сарацины, охраняющие караван, засуетились, спешно вытаскивая
оружие. Но, проезжие рыцари совсем не собирались нападать на
караван и освобождать пленных христиан. Они могли бы и просто
проехать своей дорогой, если бы Адельгейда не начала громко кричать
по-немецки, призывая на помощь. Тогда всадники остановились, и трое
из них спешились. Седой высокий человек, судя по важному виду, был
главным у них. А за ним шли двое телохранителей.
Он подошел к клетке, в которой сидела Адельгейда, и спросил
девочку, кто она и откуда. Особое внимание немолодой мужчина
обратил на герб, вышитый на ее платье. После чего важный немец
подозвал караванщика и долго говорил с ним на языке сарацин,
наверное, торговался. А потом немец и караванщик договорились, и
седой отсчитал толстяку довольно много золотых монет. После чего
купец-караванщик заулыбался, замок на решетке открыли, и Адельгейду
выпустили на свободу. А француженки, которые не хотели с ней
дружить, так и остались сидеть внутри клетки. Они плакали, скулили
и звали на помощь, но выкупать их из плена немцы не собирались.
— Я Вильгельм фон Гетцендорф, посол ордена святой Марии
Тевтонской, — представился седой благодетель. Так Адельгейда и
познакомилась с немецким послом. Ее усадили на рыжую лошадь. И
посольский отряд тронулся в сторону замка Тарбурон и немецкой
общины, которая жила в долине, охраняемой этой крепостью.
В долине Генц, как немецкая община называла место своего
проживания неподалеку от замка Тарбурон, к Адельгейде отнеслись
очень гостеприимно. Ее взяла к себе зажиточная семья Мюллеров. То
были братья-бюргеры Пауль и Ганс, которые владели большим оливковым
садом, маслодавильней и водяной мельницей. В семье имелось пятеро
мальчиков и четверо девочек. Причем, половина детей уже выросли и,
став взрослыми, помогали родителям. Адельгейду сразу приютили и
накормили. Младшие дети приняли ее, как родную, а фрау Марта, жена
Ганса, заботилась о ней, как о собственной дочери.