Мне играло на руку то, что крепости
Дозора и вся прилегающая территория сейчас были жутко перенаселены,
и здесь царила непрекращающаяся суета — и днём, и ночью. Помимо
постоянного гарнизона крепостей, сюда перед Жатвой прибыли боевые
отряды гракхов и ортосов, и их общая численность была, пожалуй, в
несколько раз больше, чем у дозорных. Каждый отряд сопровождался
обозом, тоже довольно многочисленным — от поваров и конюхов до
прачек и походных проституток.
Добавить к этому упомянутые
Ординатором сорок тысяч пленных — и получался уже целый город. Есть
где затеряться.
А когда мне надоедала толпа, я
укрывался в сером мире. Или находил какие-нибудь укромные места.
Подчас неожиданные.
Сейчас я, например, сидел на каменном
выступе с наружной стороны крепостной стены, соединяющей Хвостовой
и Хребтовой бастионы. Сама стена, как, собственно, и бастионы, была
выстроена с опорой на гигантские ребра, наполовину вросшие в
землю.
Когда я впервые увидел эту громадину
— не мог поверить своим глазам. Даже если ориентироваться только по
сохранившимся частям скелета, тварь, которой он принадлежал, при
жизни была длиной километра в два. По сравнению с ним даже Годзилла
выглядел бы лилипутом. Вопросов возникла масса — как такая
громадина вообще могла передвигаться, чем питалась, да и вообще как
появилась на свет. Уж точно не в результате естественной
эволюции.
Солнце уже склонилось к закату, и на
фоне багрового неба четко выделялась пилообразная гряда скал,
окружающих кратер. Города отсюда толком не было видно, особенно
сейчас, в сумерках. Но я знал, что там, в долине, остались еще
десятки тысяч выживших. Прячутся где-нибудь по подвалам, отбиваются
от лезущей со всех сторон нечисти. Обычно первый день Жатвы самый
опасный — из-за выбросов игниса. Но в этот раз, похоже, каждый
следующий день преподносит всё новые неприятные сюрпризы.
Мысли мои волей-неволей возвращались
к событиям последних дней. Я снова и снова прокручивал их в голове,
пытаясь примириться с новой реальностью.
Сколько жителей города вообще в итоге
выживет? По оценкам Джабари, тысяч сто пятьдесят. Может, двести.
Насколько я понял, это огромная цифра по сравнению с предыдущими
Жатвами. Крайне редко в Пасть попадается такой густонаселенный
участок суши. Но при этом, если вспомнить, что до катастрофы я жил
в городе-миллионнике, то выходит, что переживёт этот кошмар едва ли
каждый пятый.