– Как его здоровье, кстати?
– Вроде как нормально. Правда, врачи жалуются, что регулярно
пытается пропустить обследования.
– Следите за этим! – наставительно произнёс Иосиф Виссарионович,
– нам крайне нужен реактивный истребитель, а Николай Николаевич
опережает любые другие КБ как минимум на пару-тройку лет. Потому
как остальные пока в основном заняты совершенствованием своих
моделей, уже стоящих на вооружении, так что по реактивной тематике
у них только прикидки и наброски.
– Так ведь недаром же его так «изящно» взяли и «освободили от
рутины», – усмехнулся Киров.
– Да уж, я помню, как Поликарпов обиделся, когда его отстранили
от работ и забрали его старое КБ, – закивал Триандафилов.
– Так было надо. Для того чтобы немцы, да и остальные, поверили,
что на Николае Николаевиче можно поставить крест и можно более его
не отслеживать, все «внешние наблюдатели» должны были увидеть
именно такие, предельно искренние реакции…
«Дружеские посиделки», на которых были обсуждены наиболее
секретные из проектов страны, закончились в четыре утра, но Сталин
был вполне удовлетворён результатом. И пусть практически по всем
проектам имелись задержки сроков, где-то на пару недель, а где-то и
на полгода, а то и более, главное – все эти жизненно важные для
страны не столько даже в текущей войне, сколько в той, что
начнётся, когда замолкнут пушки, проекты упорно двигались
вперёд…
Глава 4
– Лейтенант Чалый, к командиру!
Виталий на мгновение замер, а затем торопливо закинул в рот две
последние ложки тощих щей, являвшихся звездой рациона кормёжки в
этом запасном авиаполку, и вскочил из-за стола.
– Зачем зовут, не знаешь?
– Не-а, – безмятежно отозвался сержант Гостышев, его сосед по
казарме, который и сообщил ему об этом вызове. Поскольку в
настоящий момент имел, так сказать, честь находиться в суточном
наряде. – Может, в командиры звена тебя прочат. Как-никак больше
всего сбитых…
Гостышев относился к нему ревниво. Они оба были одного года
выпуска. Сержант, так же как и Виталий, встретил войну на границе.
Причём в обычном истребительном авиаполку. И до того, как его
сбили, успел сделать девять боевых вылетов. Но ни одного сбитого у
него за душой не было. Хотя и летал, и атаковал, и стрелял. Уж
больно умелым противником оказалась немчура. Как он об этом
авторитетно рассказывал молодым пилотам выпуска этого года, каковых
в запасном авиаполку оказалось большинство… И тут – на тебе,
молодой пилот «коровы», как пренебрежительно именовали высотные
перехватчики пилоты одномоторных истребителей, имеет на боевом
счету семь сбитых. И ладно бы это были только те цели, для
перехвата которых эти самые «коровы» и создавались. Так нет же,
среди этих семи – один «бомбер», а два и вообще «мессера». Вот как
у него это получилось, а?