В доле ли хозяин? Дверь не скрипнула, значит, кто-то смазал
петли уже вечером, после того, как он с Ингрид вернулся. Поднять
шум или убивать сразу? И как выбираться из города, оставив за
спиной трупы… сколько, кстати? Гуннар прислушался. Двое. Значит, и
Ингрид будить незачем… впрочем, она, кажется, тоже уже не спит,
дыхания не слышно. Или это просто он его не замечает, слишком
внимательно прислушиваясь к мягкому шороху одежды и вглядываясь в
светлые на фоне непроглядной темноты очертания вынутой из ножен
стали.
Даже если хозяин не в доле, поднимать на уши стражу, чтобы
искали убийц двух чужеземцев, он не станет — как бы самому
виноватым не остаться. Додумать Гуннар не успел: вспыхнул
светлячок, ослепляя. Гуннар слетел с кровати, но делать уже ничего
не пришлось: оба ночных татя лежали, хрипя, на полу. И в самом
деле, чего руки в кровище пачкать, когда можно просто сердце
остановить. Мягко стукнула закрытая плетением дверь. Ингрид
потянулась к одежде, Гуннар тоже начал собираться. Спрятать тела
некуда, объясняться со стражей, не зная языка, заведомо
бесполезно.
— Ворота? — только и спросил он.
— Море.
Гуннар мысленно пересчитал оставшиеся деньги. Место на корабле
не купить, и едва ли кто выпустит судно из гавани посреди ночи. Но
если есть море — есть и рыбацкий квартал, а там найдется желающий
за несколько монет выйти в лодке не с сетями, а чтобы отвезти
заказчика куда подальше. Да, может получиться. Гуннар поднял с пола
потайной фонарь. Ингрид, поняв, снова его зажгла. Подсвечивая путь,
они спустились к выходу. Если хозяин и был в доле с грабителями, у
него хватило ума не пытаться остановить гостей.
Здоровенный засов на двери оказался не заложен, и едва ли его
можно было сдвинуть проволокой. Вот так вот: пришли два чужеземца
из ниоткуда и сгинули в никуда, никто искать не будет. Это тебе не
караван, где несколько дюжин друг за друга горой. Ингрид, закрыв за
собой дверь, обернулась — засов скрежетнул противным металлическим
лязгом. Гуннар покачал головой — этак всех перебудишь, но одаренная
только усмехнулась. Никто за ними не побежит, понял он. Жить всем
хочется.
Как и в Белокамне, здесь по улицам ходила стража, но шаги и
разговоры были слышны загодя, а потому каждый раз удавалось
отступить в темноту, оставшись незамеченными. Ингрид шла, уверенно
ориентируясь в паутине улиц и проулков. То ли врала, что была тут
единожды, то ли в тот прошлый раз успела как следует изучить город.
Спрашивать Гуннар не стал — не ко времени. Может, потом случай
представится.