Журнал сестры я не захватила, но за
неделю успела выучить обряд наизусть, поэтому осторожно постелила
одеяло, присела на колени и поставила лампу на пол, подожгла от нее
свечу.
«Каждый элемент символизирует сторону
света».
Свеча на юг, фляга с водой на север,
пригоршня земли на запад и булавка — на восток, а посередине
глубокая глиняная тарелка.
«Вам понадобится шелковый платок, на
котором алыми нитками необходимо вышить инициалы джентльмена, в
которого вы влюблены».
Влюблена — в моем случае слишком
сильное слово. Хотя может быть и влюблена, просто точно не знаю,
как это проявляется. Именно влюбленность, а не глубокая симпатия.
Кто-то говорит о желании летать, кто-то — о желании целоваться.
Летать мне не хотелось, а при мыслях о поцелуе к щекам приливала
кровь. Все равно отступать уже поздно. Я вытащила из корзины
злосчастный белый шелк. С вышиванием у меня не сложилось, впрочем,
как и с музицированием, пением и живописью, но ради гадания я
потратила неделю, извела три платка и все-таки закончила две
буквы.
«Окропите платок красным вином —
символом крови».
Да уж, если использовать кровь, могут
возникнуть неприятности. Магия на крови в современном обществе вне
закона. Как будто большинство моих современниц способно наслать на
джентльмена что-то посильнее икоты. Я — исключение, но об это мало
кто знает.
Я положила платок на тарелку, щедро
залила его вином: рука дрогнула. Темно-красные кляксы расплылись на
шелке, совсем не похожие на кровь. Я всю неделю спала с платком под
подушкой, а днем носила на груди, поближе к сердцу. Расставаться с
ним было даже как-то печально, но того требовало гадание.
«Нужно трижды повторить фразу, а
после поджечь шелк».
Я прокашлялась и прошептала:
— Как догорит платок, узнаю кто моя
судьба.
Кажется, я начала понимать, почему
для гадания необходимо уединение. Так по-идиотски я себя не
чувствовала уже очень давно. Как по куску сожженного шелка можно
определить, ответит ли мужчина на твои чувства?
По площадке пробежал порыв ветра,
едва не загасив свечу, и я пересела поближе к ней.
— Как догорит платок, узнаю кто моя
судьба, — повторила я.
Хорошо хоть меня никто не видит.
Правда, мне достаточно того, что себя вижу я. Ужас. Кошмар.
Позорище.
Просто этот треклятый журнал Лави
попался на глаза не в самый удачный момент. Я сомневалась, стоит ли
мне ехать на новый сезон — все-таки старая дева, пусть и сестра
герцога, не самая желанная гостья на празднике жизни. Мне нужна
была существенная причина, чтобы поехать, а причина у меня всего
одна, и имя ей — Альберт Фрай. Лучший друг моего брата и
единственный мужчина, с которым у меня может получиться что-то
серьезное.