Он был красивым, красивее своего
старшего брата, но это не могло скрыть ненависть ко всем окружающим
его людям. А людей, которые ненавидели все вокруг, Лиссарина
недолюбливала.
Она не ответила, перевела взгляд на
тарелку. Он перевел взгляд на дворецкого, остановившегося на второй
ступени и ожидающего приказаний.
— Долго мне ждать обед? — он подпер
голову рукой. — Я что, зря так спешил?
— Мог бы вести себя… — начала
герцогиня, сжимая и разжимая кулаки, — не как обычно. Все-таки у
нас важные гости. Леди Ровенна – невеста твоего брата, и ты…
— Не моя же невеста, — хмыкнул
Люциен.
— Да из-за твоего характера леди
Оделия откажется выходить за тебя замуж, — вскипела Ваэри, не в
силах держать себя в руках.
— К сожалению, она круглая дура,
поэтому не откажется, — пока Ваэри подбирала ответ на эту реплику,
он вдруг спросил: — Где отец?
— Не придет.
— Ясно. — Люциен закинул обе ноги на
подлокотник стула, задействовал еще и соседний стул, чтобы
устроиться поудобнее. Больше за весь вечер они не услышали от него
ни единого слова.
Лиссарина осталась под впечатлением
от происходящего. Конечно, а Армаше они принимали знатных гостей,
но все они вели себя невероятно воспитанно, культурно. То, как
пренебрежительно вел себя сын Эрцгерцога, главного человека в
стране, перевернуло всю ее картину мира и заставило задуматься, а
так уж ли правильно судить о воспитанности и интеллигентности
человека по его происхождению. Она и представить не могла, что люди
высшего круга могли так относиться к своим гостям. Но Люциену,
похоже, было плевать, что про него подумают. Остаток вечера он
молчал, пока другие обсуждали музыку, общих знакомых, новые
литературные веяния, столичные сплетни, только смотрел отрешенно
из-под полуопущенных век и так и не притронулся к еде, которую
настойчиво требовал. И хотя Лиссарина тоже не произнесла ни слова,
ведь ее мнения никто не спрашивал, она чувствовала, что они стоят
по разные стороны одной стеклянной стены. Его и ее семьи – здесь и
сейчас, а он где-то далеко, в прошлом, в себе. И чтобы не поддаться
желанию узнать тайну человеческой души, Лиссарина заставила себя
представить, что его вообще не было в этой комнате. Получилось
весьма успешно.
— Ну и что ты о нем думаешь? —
Ровенна положила голову на бортик ванной. — О Ромаэле?