— Эй, воришка, это мое.
Лиссарина поперхнулась и закашлялась
так, что молоко потекло по подбородку. На какой-то момент страх
смерти от удушья пронзил ее сердце, но рука добрейшего и самого
милосердного на свете человека похлопала ее по спине, и ком,
наконец, прошел. Она смогла дышать, хотя в горле по-прежнему
першило, и она снова выпила молоко. Эта же рука поднесла подсвечник
к ее лицу, и девушка, сощурившись от неожиданного жара,
отшатнулась.
Прищурившись, она разглядела светлые
волосы и поняла, что это Люциен Монтфрей, с которым ей, похоже,
суждено сталкиваться в неловких ситуациях. Как будто это что-то
могло исправить, Лиссарина быстренько положила надкусанный пирог
обратно на тарелку и убрала руки за спину. Только позже,
прокручивая эту сцену снова и снова, она поняла, каким глупым
ребенком выглядела тогда.
— Простите, милорд, я не знала, что
вы здесь.
Он стоял к ней боком и не удосужился
повернуть всю голову. Только светло-голубой глаз повернулся к ней
под полуприкрытыми веками. Кажется, он вообще никогда не раскрывал
глаза широко.
— Ты голодная?
Лиссарина нахмурилась. С каких это
пор они перешли на такой вульгарный тон? Она, может, и не леди по
титулу, но все-таки какое-никакое уважение мог бы и проявить.
Пропустив фамильярность мимо ушей, девушка отрицательно покачала
головой.
— Отлично. Я голоден как волк. — И
откусил от надкусанного пирога. Лиссарина удивленно уставилась на
него, и он это заметил. — Что? Ты вроде не прокаженная, чтобы
заразиться от твоей слюны. Или болеешь?
Люциен пошатнулся и схватился за
спинку стула. Только сейчас Лиссарина обратила внимание на запах,
примешавшийся к запаху сигарет и мяты, который она уже чувствовала.
Коньяк. Или виски. Она не очень хорошо разбиралась в алкоголе.
— Я не болею, — обиженно заявила она
и еще плотнее запахнула халат. — А вы, похоже, пьяны.
— Не настолько, как хотелось бы, —
ответил он, аккуратно пригубив молоко. Может, его поведение и
оставляло желать лучшего, но изящности движениям было не
занимать.
Повисло неловкое молчание, но Люциен,
кажется, не замечал этой неловкости. Спокойно дожевывал пирог,
запивая молоком, и смотрел куда-то в сторону. Не зная, куда себя
деть, девушка переминалась с ноги на ногу, и, в конце концов,
решила уйти.
— Еще раз прошу прощения за то, что
потревожила вас, милорд. Я пойду в свою комнату. Доброй ночи.