— Ты не сильно-то, вижу, боишься, — так же тихо усмехнулся
Вирес, и темнота вокруг стала еще гуще. — А ведь я и тебя могу
убить.
— Я и так мертв. Так что пугай кого другого.
— И с чего ты такой добрый-то?
— Может, потому что понимаю? — ответил Арман. — Потому что мой
младший брат был таким же?
— Ты никогда не изменишься.
Боль в ноге стала вдруг невыносимой, Арман вновь упал на колени,
а, когда очнулся, ярко горели свечи в канделябрах, гости жались к
стенам, во взглядах их плескался ужас, а Лис все так же был у ног
Виреса, не осмеливаясь поднять взгляда.
— Теперь я жалею, что тебя спас, — сказал Вирес. — Тот, которого
ты убил, был моим другом, наставником. А ты его... в лесу... ладно
— его, понимаю. Но жену Сеена за что? За что девочку, которую
спасли чудом?
— Мне приказали, — тихо ответил Лис, все так же не поднимая
взгляда. По толпе гостей пронесся гневный шепоток, из-за спины
жреца Радона вышел уже почему-то не улыбающийся Грейс:
— Позволь мне, мой архан, — поклонился он Виресу. — Я займусь
этим рожанином.
— С какой стати я тебе должен позволять? — холодно усмехнулся
Вирес.
— Потому что мы пришли сюда не за этим... думаю, с Армана и так
достаточно ожидания.
Беспокоишься? А совсем недавно радовался?
— Я подожду, — вмешался Арман. — Это становится даже
интересным.
Ведь и в самом деле интересно.
Перед глазами плыло, в голове мутилось, ноги уже не держали, но
Арман очень хорошо уловил во взгляде Грейса страх. Откуда, почему,
было не так и важно, Арману просто хотелось хоть немного отомстить
этому магу за его былые насмешки, за его несостоятельность.
Ты же убийцу сюда ловить приехал, так почему поймал
меня?
Вирес, будто не замечая их молчаливой перепалки, шагнул к Лису,
почти мягко провел пальцами по его щеке, осторожно отводя от лица
слипшиеся от пота пряди, и тихо попросил:
— Открой мне свои воспоминания. У тебя больше нет дара, но ты же
знаешь, как это делается, правда?
И вновь мир поплыл, будто ухнул во тьму, на этот раз ласковую,
милостивую. И в этой тьме, окутанные мягким синим светом, остались
только двое — телохранитель и стоявший на коленях Лис. И вновь
вспыхнула ярко руна телохранителя, и побежали слезы восхищения по
щекам рожанина, а сердце Армана защемило от невесть откуда
взявшейся тоски...
— Мой архан, — потянул кто-то за рукав и, с удивлением
обернувшись, Арман увидел Нара. — Идем, мой архан, пока они заняты,
пока смотрят только на телохранителя.