К счастью, пока лишь на время. Я
очнулся от холода. Понял, что лежу прямо в ручье, своим телом
перекрыв его течение и создав плотину. Справа от меня была уже
большая лужа, а вода тоненьким водопадом стекала с моего живота. Я
с трудом поднялся на ноги. Меня трясло от холода, болели все кости.
Тело было в ссадинах. Где-то я потерял свой лук. Кружилась
голова.
Я осмотрелся. Чудовища не было видно,
не было и его следов. Видимо, тварь посчитала меня мёртвым и не
стала даже подходить. Нужно скорее найти лук и идти домой.
— Что с тобой, Эван? Ты весь грязный
и весь в крови! Где твой рюкзак, почему одежда изорвана? Что
случилось?
— Так много вопросов, дорогая. Я
убегал от зверя и упал. Но всё хорошо, я цел.
— Как? Какого зверя?
— Я… Я не знаю… Я никогда не видел
ничего подобного и не слышал от других охотников о таком. Это
страшная тварь. Ужасная, похожая на драглов, — сказал я и сам
испугался своих слов.
Моя супруга схватилась за голову и
еле слышным шёпотом произнесла:
— Неужели последние времена
наступают?
— Не знаю… Возможно… Надеюсь, что
нет.
— Ах! Защитите нас, духи предков!
— Не переживай так, радость моя.
Может быть, это просто хищник, который забрёл к нам из далёких
земель. Хищник, о котором мы не слышали, – сказал я, чтобы
успокоить супругу, сам не веря своим словам.
— Хоть бы было так.
— Я ничего не поймал. Тварь сожрала
оленя, которого я выслеживал несколько часов.
— Ничего, поедим рыбу.
Я не смог толком выспаться. Всю ночь
я видел страшных чудовищ, подобных тому, что недавно встретилось
мне.
Я решил не идти на охоту. Отчасти
потому, что не выспался, и охотник сегодня из меня был никудышный,
а отчасти потому, что боялся вновь встретить ту тварь. У нас было
немного серебра, так что можно было не охотиться несколько
дней.
Я решил навестить нескольких
знакомых, чтобы узнать у них слышали, ли они что-нибудь о подобной
твари.
Тот, кто жаждет спастись, должен
искать благословенные земли. Драглы не будут в них проводить жатву.
Ищущий благословенные земли должен довериться своему обонянию, ибо
благоухают они. (Отрывок из сборника догматов
драглицизма).
Дни шли. Копать глину становилось всё
тяжелее. Скудная кормёжка силы не восстанавливала, да и времени на
отдых было не так много. Если местный день также, как наш, состоит
из двадцати четырёх часов, то спали мы, наверное, по восемь, а
работали по пятнадцать или около того.