Чтобы нас не заподозрили в убийстве,
мы отправили человека к оркам, чтобы он сообщил о смерти десятника.
Спустя несколько минут раб вернулся в сопровождении трёх
вооружённых орков. Орк, выглядевший самым старшим, присел возле
трупа, перевернул его на спину, взял за подбородок и повертел
голову мертвеца то в одну сторону, то в другую, хмыкнул. А затем
сказал:
— Ну? Чего встали? Будто смерть
никогда не видеть! Быстро за работу! А этого утащите в конюшню. Там
его разрубить другие рабы на части и скармливать эйхо. Эйхо любить
мясо, но редко есть. Сегодня у них будет пир. А ты, — орк обвёл нас
взглядом и показал пальцем на Терна. — Ты теперь новый
десятник.
Примерно на такой исход мы и
рассчитывали. Тут же двое потащили тело к конюшням, а остальные
принялись за работу. Норму нужно было выполнить норму, иначе Терна
ждали бы сегодня палки.
Вечером, как обычно, мы отправились в
барак. На входе меня за руку схватил орк и сказал:
— Ты будешь идти со мной.
Он повёл меня к самому большому дому
деревни, в котором, насколько мы знали, жил тот самый бывший
воевода императора орков, которому пожаловали эту землю. Однако мы
его никогда не видели. Подведя меня к входной двери, орк
сказал:
— Входи. Как зайти, так ты идти прямо
до конца и никуда не сворачивать. И смотри без глупость, иначе ты
больше не будешь бояться смерти, ты будешь умолять о ней. Такие
тебя ждать пытки. Иди.
Я вошёл внутрь. Сворачивать здесь
было особо некуда. Весь первый этаж был одним большим помещением,
украшенным коврами. Посреди стоял длинный деревянный стол,
окружённый скамьями. Слева и справа от входа располагались
лестницы, ведущие в подвал и на второй этаж. В конце зала на
настоящем деревянном троне сидел крупный старый орк, с седыми,
коротко стрижеными волосами. На нём был надет халат с золотым
узором. На поясе висел крупный кинжал, который для человека сошёл
бы за меч. Помещение освещалось двумя большими люстрами со свечами
вместо лампочек.
Жестом орк показал подойти к
нему.
Я не осмелился ослушаться. Минуту мы
молча смотрели друг на друга. Первым начал орк. Говорил он на
удивление чисто и грамотно для зеленокожего.
— Я знаю, что сегодня произошло. Мой
сын Джакс видел, как ты подстроил смерть десятника. Он погиб не
случайно. Знаю я и то, что ты пытался бежать в тот день, когда
обманул моего сына. Ты сказал ему, что тебя отправили на поиски
глины, хотя это было не так. Я много повидал на своём веку, и я
знаю таких, как ты. Ты никогда не успокоишься. От тебя будут одни
лишь неприятности. Большинство моих сородичей просто убили бы тебя
уже при первой попытке бегства, а голову принесли бы в деревню в
назидание другим. И это было бы правильным решением. Но не
единственным. Я более дальновиден.