- И насколько далеко так расселились?
- До устья Лабы всю Кубань уже осадили с обоих берегов. На тех
местах, где потом станицы возникнут до археологического нашествия в
эти земли.
Ничего у меня поначалу не получалось. Вербальное у меня
восприятие мира, никак не образное. Профессиональная деформация,
однако. Полвека со словом работал и всё
что видел, сразу транслировал в слова, а то и в готовые
предложения. Может потому из меня и писателя не вышло, что
воображения не хватало для сочинительства. Журналист он как акын
степной: что вижу, то пою. И не дай бог отсебятину сочинить.
Тарабрин даже сердиться начал на мою бестолковость. Потом
подумал и выдал.
- Мозги у тебя старые. Закоснели.
Прозвучало как приговор. А лишаться такого заманчивого и
многообещающего дара мне совсем не хотелось. На периферии сознания
уже скакали мыслишки о поправке материального положения обобранного
властями пенсионера.
- И что делать? – отчаялся я.
- Развивать зрительную память. – Постановил Тарабрин.
- Так не мальчик уже я для таких экзерсисов, - возразил я. – В
зафронтовой разведке, где такому зрительному запоминанию специально
учат, народ подбирается до тридцати лет. Потом и гормональный
аппарат не тот, и реакции организма не те.
- Ну, вот с этого и начнем. Попробуем тебя омолодить для начала.
– Обнадёжил меня проводник.
Раскрывать методики обучения проводников я не буду. Лишнее это
знание для непосвященных. Повторить не смогут, а набедокурить
запросто. Скажу только, что было тяжело. Целую неделю.
В результате общих усилий нашли парочку посильных мне маяков в
поместье Тарабрина. И для пешего хода, и для автомобильного. И
тройку маяков в различных временах – чисто для тренировки. Под
руководством Ивана Степановича скакал я по ним туда и обратно аки
архар по горам, пока не освоил необходимый минимум. И,
соответственно, некоторую технику безопасности.
А по ночам скрипел зубами от болей в суставах и мышцах от этого
курса молодого бойца.
Бабка какая-то, карга старая, на бабу Ягу похожая, приходила по
утрам, разминала меня вместо зарядки. Мяла мышцы как заправский
спортивный массажист и суставы выворачивала, приговаривая:
- Терпи, Касатик. Бог терпел и нам велел.
И, как результат этих мучений, не только походка моя стала
крепче, но и пропала седина. Не был я совсем седой. Так -
п