Он вынужден был себя одернуть.
Нельзя, его время еще не пришло.
И пора выяснить, что же вывело его из осаша.
Эффа – отклик, ментальный импульс,
исходящий или от существ, годных для куарай в пищу, или от врагов
куарай, обозначающих свое присутствие. Стоило ему задуматься, и его
чутье заработало полностью, прощупывая мефа за пределами
гнезда. И почти сразу молодой охотник почуял цель. Далеко, но
ощутимо, почти на пределе восприятия. Он знал, что сезон сна не
завершен, и пищу трогать нельзя, ее естественный прирост еще не
восстановился после последней араффа – сезона охоты, но он
почувствовал что-то новое. Чужое, незнакомое.
Нужно проверить, решил Куэнкэй-Ну. И заспешил к
выходу, ловко перемещаясь длинными прыжками на полусогнутых нижних
лапах, лишь легкими касаниями помогая себе верхними в движении, для
равновесия. Тихий цокот окостеневших пальцев не разбудил
соплеменников, даже когда он перепрыгивал через их тела. Еще
немного, и охотник выбрался из пещеры.
Снаружи стоял день – серый, холодный день, именно
такой, какой и бывает во время арахой, когда засыпает вся
природа, не в силах противостоять сезонному холоду. Снег за время
сна так и не выпал, поэтому земля тоже была серой, вся влага в ней
превратилась в кристаллы. Мертвая ломкая трава, такая же серая и
безжизненная, как этот день и эта земля, сразу осыпалась трухой,
когда ее коснулись лапы охотника.
Недалеко от пещеры тускло блестело зеркало замерзшего
озера.
Не задумываясь, Куэнкэй-Ну легко взметнул сильное
поджарое тело в воздух. Плавный, почти парящий прыжок закончился
уже на льду. Растопырив когти, охотник мгновенно остановил
скольжение, с хрустальным звоном рассыпав вокруг себя сверкающие
ледяные крошки. Затем внимательно осмотрел свое отражение в темной
прозрачной поверхности. И издал удовлетворенное шипение. А ведь за
сезон сна он значительно вырос! Его когти на пальцах удлинились
почти вдвое, а костяной наконечник хвоста окончательно затвердел,
превратившись в гладкое жало. Да и костяной гребень, тянувшийся от
линии общей надбровной дуги через затылок и вниз, вдоль
позвоночника, пророс приятно острыми на взгляд зубцами. Сторожить
покой племени в арахой всегда поручают первогодкам, так
как молодые охотники более подвижны и чутки, им легче пробудиться в
случае опасности, к тому же