Неожиданно! При его-то худощавом телосложении и хромоте… думала,
он слабее.
Звали господина, которому, если нарушу пункт, указанный в
завещании, отойдет мое жилье, Андреас Канерва или просто мастер. К
нему тоже частенько захаживали клиенты, но на него, в отличие от
меня, Ангелина Яковлевна и остальные соседи почему-то не шипели,
аки змеи. Наоборот, говорили с ним вежливо и уважительно, не
забывая при встрече отвешивать легкий поклон. И я бы тоже его
отвесила, если бы не сложившаяся ситуация. Зачем часовщик в такой
час на лестничную клетку вышел — вопрос открытый. Видимо,
посмотреть, что такое тут воет и чертыхается на весь подъезд.
Ох, Мурочка… опять ты меня подставила, поганка розовая! Еще и
бросила, коза драная!
— Анастасия! — озвучил очевидное мастер, сдув с глаз рыжую
прядь, упавшую на его высокий лоб. — Опять чудите?
— Вовсе нет! — воскликнула я, готовая заранее отказаться от всех
возможных обвинений. От невозможных — тоже. — Мы просто, просто… —
Да какого беса я должна перед ним отчитываться?! Кто он мне,
вообще? Конкурент на квартиру, вот кто! — Пустите, я спешу, —
сказала, пытаясь вырваться, но хватка у господина Канервы была
железная. — Дела у меня, — буркнула, чувствуя себя неловко под
пристальным взглядом его светло-серых глаз. Холодных, прищуренных и
чуть насмешливых.
— Ночью дела? — выгнул бровь сосед.
— А вам-то что?! — вспылила я, снова дернувшись. Он так резко
убрал руки, что я пошатнулась.
— Да, в общем-то, ничего, — пожал плечами часовщик.
Продолжая бренчать содержимым сумки, я подобрала трость и
вручила ее хозяину.
— Приятного вечера! — сказала, мысленно костеря усвиставшую
прочь фамильяру за мои злоключения.
Этот сосед нервировал особенно. Мутный тип. Были даже
подозрения, что именно он настраивает против меня других жильцов,
потому что по-настоящему выгодно мое изгнание из дома именно ему.
Но доказательств заговора я так и не нашла. Пока что.
— Нескучной ночи, — пожелал часовщик, продолжая стоять на
площадке и смотреть мне вслед.
Думала, споткнусь от такого повышенного внимания, но нет:
спустилась медленно и без эксцессов. А едва оказалась на втором
этаже снова прибавила скорости, молясь святой деве, чтобы мой
розовый монстрик не устроил что-нибудь эдакое на улице. От скуки
Мурмизулия способна на любые безумства.