Катя обернулась на шум приближающегося поезда. Темный туннель
метро осветили фары, синяя гусеница вынырнула из округлой дыры,
люди на платформе засуетились, готовясь к посадке. Только мужчина,
снова глядя перед собой, продолжал сидеть на скамье. Но когда
состав, сбрасывая скорость, стал приближаться к зеркалу, поднялся и
торопливым шагом направился к краю платформы. Чем ближе он подходил
к путям, тем быстрее и решительнее шел. «Самоубийца!» – мелькнуло в
голове оцепеневшей от неожиданности Кати. И в тот момент, когда
носок ботинка мужчины коснулся черты, она завизжала.
Ее громкий вопль утонул в грохоте состава и скрежете тормозов, и
Катя невольно зажмурилась…
– Польская, ты меня слушаешь? Екатерина?..
Она вздрогнула и подняла глаза на Максима Степановича. Директор
смотрел на нее не строго, а с укоризной.
– Да, Максим Степанович, слушаю. Простите.
Шеф слегка кивнул и продолжил. Говорил он важные вещи: ставил
перед отделом новые задачи, корректировал даты и назначал
ответственных за исполнение. Катина фамилия прозвучала второй,
сразу после фамилии Свердлова – начальника соседнего отдела. Катя
кивнула и нарисовала в своем блокноте плюсик – чтобы хоть что-то
пометить. Сегодня она никак не могла собраться с мыслями, хоть
обычно была организованной и внимательной.
– Екатерина, ты хорошо себя чувствуешь? – тихо спросил у нее
директор, когда сотрудники потянулись к выходу.
– Да, Максим Степанович. Простите, день с утра не задался, –
улыбнулась она и бодро отрапортовала: – Задачу поняла. С утра
проведу собрание и…
– Хорошо. Отчитаешься потом, – оборвал Максим Степанович и
закрыл за ней дверь.
Катя попрощалась с секретарем Аленой, прошла на свое место и
торопливо убрала в ящик канцелярские принадлежности. Сегодня из-за
собрания она задержалась на полтора часа. Вульф уже привык к тому,
что хозяйка может возвращаться поздно: работа такая. Но все равно
она волновалась, как он там. Торопливо стуча каблучками, Катя
выскочила во двор, поискала взглядом машину и с досадой простонала,
вспомнив, что приехала сегодня на метро, потому что ее «девочка» с
утра отказалась заводиться. Что ж, метро, значит, снова метро.
Она передернула плечами, вспомнив утреннее происшествие. Это же
надо, решила, что незнакомый мужчина собрался покончить с собой у
нее на глазах! Впрочем, какой он неосторожный: приблизился к краю и
отступил в последний момент. Какое счастье, что с ним ничего не
случилось, а ее испуганный крик услышал только он.