И останавливаться на достигнутом
князь Антиохии не хотел.
Он планировал накидать сюда, в это
кишащее противоречиями болото, как можно больше яблок раздора. С
той мыслью, чтобы его разорвало как хомяка, выпившего ведро
никотина.
Именно поэтому, выступая в этот поход
на формально Антиохию, он решил поиграть с образом легиона.
Недовольных хватало. Дестабилизация дошла до активной фазы, проявив
массу точек кристаллизации оппозиционных османам сил. И теперь он,
чертов затейник, давал недовольным знамя и идеологию для
борьбы…
Вот все в Трапезунде и притихли,
переваривая случившееся.
Но то — аристократы и купечество.
Простой же люд бушевал в самом
позитивном смысле этого слова. Люди радовались и поздравляли друг
друга. И это пугало… И Андроника IV, и тех «отцов города», которые
по факту и подняли мятеж, призвав этого Великого Комнина по матери
на престол…
И вот в этой обстановке к городу
подошел отряд Баязида…
— Я пришел с миром! — выкрикнул
самопровозглашенный Султан Великой Порты, подъехав к воротам.
— С миром он пришел… — буркнул Андрей
себе под нос. Но в рупор он выкрикнул совсем иное: — Что тебе
нужно?
Немного потупили у ворот, после чего
встретились там же, но уже в расширенном составе. К Баязиду вышли и
Андрей, и Андроник, и многие «отцы города», и даже местное
духовенство.
Общая идея была такова — Баязид
провозгласил себя Султаном. Отца он объявил низложенным, ибо его
Всевышний покарал за связи с содомитами. Брата старшего он объявил
содомитом и также низложил. На словах. Себя же любимого назвал не
только Султаном Великой Порты и халифом правоверных, но и борцом со
скверной. В том числе и той грязью, что всплыла при взятии Азака. А
к весне 1559 года о ней каждая собака в Великой Порте знала.
Одна беда — у Баязида почти не было
сил.
И он был пока жив только лишь потому,
что ни у Сулеймана, ни у Селима не доходили до него руки из-за
подавления восстаний и борьбы с внешними врагами. Этакий Неуловимый
Джо из анекдотов. Он это прекрасно понимал и, не жалея своих сил,
старался как можно сильнее дискредитировать родителя и брата, а
также искал союзников.
— Я не мог не прийти, — говорил он,
глядя на Андрея. — Ты спасение для всех правоверных в этих
землях.
— А оно мне надо?
— То, что ты сам не исповедуешь
ислам, ничего не значит! Ты веруешь в Единого Бога. Ты христианин и
человек Книги! Ведь в Коране не сказано, что проводником воли
Всевышнего может быть только мусульманин. И мы чтим пророка Мусу,
пророка Ису. Чтим апостолов Исы и восхищаемся их духовным подвигом.
Ныне же каждому имеющему разум правоверному очевидно — наша страна
погрязла в грязи. И упадок морали, веры и ее устоев, завещанных нам
Пророком, очевиден!