Соловей вытащил из кармана чешуйку, сжал большим и указательным
пальцами, посмотрел на просвет — красивая. Полупрозрачная как
слюда, с яркими радужными переливами. Сороке бы понравилось. Но
зачем она змею?
Чешуйка нагрелась в его пальцах и словно засветилась изнутри,
радужные всполохи стали ярче. Что за ерунда? Он почувствовал
наполнявшую чешуйку силу, но эта была не та сила, которую мог
забрать пожиратель магии. Другая, чужая… она колола пальцы и словно
смеялась над ним, не даваясь в руки.
Соловей пожал плечами, сунул чешуйку в карман и зашагал дальше,
мимоходом удивившись, что тяжёлая сумка стала как будто легче.
Не обнаружив утром Соловья, Зорка разразилась площадной бранью,
у Альвина аж уши покраснели.
— Вернётся, ноги ему сломаю, — буркнул хмурый Тай, рассматривая
выложенный из камней крест под собственными ногами.
Крест означал приказ вожака оставаться на месте.
— Лишь бы он вернулся, — тихонько, ни к кому не обращаясь,
вздохнула Сая.
— Вернётся, куда он денется, — с напускной уверенностью заявил
Рин, но фальшь в его словах учуяла даже Тиана.
Этой ночью, впервые за много дней, зов стих, и она смогла
нормально выспаться, не цепляясь ни за Саю, ни за Соловья. Даже
жаль. Если б она держалась за него, может, он бы не ушёл? Глупая
мысль — если Соловей что-то задумал, его не удержать, даже привязав
к дереву. Рысям стоило насторожиться ещё вчера, когда их вожак
внезапно перестал спорить и согласился с остальными. Это был первый
случай на глазах Тианы, когда Рыси отказывались исполнять приказ
Соловья. А теперь нарушать этот приказ уже нет смысла, морскую
лошадку им не догнать, Соловей сейчас, наверное, уже в селении этих
Медведей. Один!
Тиана содрогнулась, представив кудрявого разбойника одного
против целой армии.
Почему он такой? Почему совсем не ценит собственную жизнь? Нет.
Не так. Если б он не ценил свою жизнь, не отправился бы за
драконьей чешуёй. Гораздо проще спрыгнуть со скалы головой о камни
или спокойно дождаться, пока пройдут отпущенные семь дней, и стать
слугой змея. Соловей не такой. Он никогда не сдаётся. Просто жизни
своих друзей он ценит гораздо больше собственной. Она давно это
знала, с самой первой встречи, но сейчас осознание этого простого
факта заставило сердце сжаться от боли.
Почему-то вспомнилась Мирена — седая и хромая, но несгибаемо
сильная. Сможет ли она остаться такой же сильной, если её сын
погибнет? Что тогда будет с целой кучей рысьей ребятни, чьих имён
Тиана даже не запомнила?