Он стремительно покраснел:
– Да… это не фамилия – кликуха. – Чуть поколебался, но вино и
сытость сделали свое дело, и он продолжил: – Я как-то вначале чуть
перебрал и спьяну ляпнул, что в школе хотел стать космонавтом. Вот…
прилипло. – Он делано беззаботно гоготнул.
– Не самая плохая мечта, – заметил я серьезно, посыпая хлеб
крупной солью. – Я бы даже сказал – достойная.
Ваня покатал между пальцами хлебный мякиш, с тоской посмотрел на
улицу, потом натужно рассмеялся:
– Мечта должна кормить! Иначе на фига она нужна?
– Думаешь, космонавтов не кормят? – преувеличенно удивился я. –
Так это не так. Мне тут недавно тубы с едой для космонавтов предок
привез с комбината в Бирюлеве, очень даже ничего… Особенно
клюквенный жидкий мармелад, такого и на Западе нет.
– Так это сколько ждать, пока так накормят.
– Ну если ждать, тогда конечно… Можно и не дождаться.
– Тебе легко рассуждать, – неожиданно зло сказал Гагарин. –
Сколько ты сегодня расфукал? Около трехсот? Институт уже тебе
выбрали?
– Но-но, полегче на поворотах, Вань… Эти деньги не с кистенем по
подъездам собирались. А в институт я в любой… ну почти в любой и
сам без блата поступлю, не дурак, чай. – Я повернулся, одергивая
себя, – что-то из роли гадкого столичного сноба выпадать начал: –
Официант, счет! Хочу проверить, что у вас в школе по математике
было…
Тот же день,
18:50
Ленинград, Измайловский
проспект
Пакет с джинсами запихал в щель между стропилом и обрешеткой в
самом темном углу чердака, туда же пошли банки с голландским пивом,
кока-колой и подсоленным кешью, а также распечатанный блок
лимонного «Ригли» и небольшая плоская бутылка мятного ликера,
которую я, не сдержавшись, вскрыл и парой глотков продегустировал.
Внушительную плитку пористого французского шоколада и большой набор
голландских фломастеров – одних голубых и сиреневых оттенков аж
четыре штуки! – заботливо припрятал в тумбу стола, под самый нижний
ящик. Остатки денег сложил в конверт, приклеенный к днищу этого же
ящика. Ну-с, вроде все.
Радостное возбуждение от удачного шопинга постепенно сменялось
тревожной задумчивостью. Что-то не нравится мне моя реакция на
открывшиеся возможности. Как бы на Западе потреблятство с головой
не захлестнуло… Столько простых и понятных желаний можно легко
реализовать, да не по одному разу… Как бы не забыть про цель.