- Тьфу, пропасть! – выругался Никита, но делать было нечего, и
он отдал приказ двигаться дальше.
В усадьбе загодя предупрежденные о приезде хозяина холопы
встретили их жарко натопленной баней, начисто выскобленными
горницами и одуряющим запахом свежеприготовленных блюд и
разносолов.
- Откушай, батюшка, поди, утомился в дороге, - низко кланяясь,
приговаривала мать Лукьяна Агафья, подавая угощение на рушнике.
- Благодарствую, - отозвался боярин, - только теперь, пожалуй,
недосуг. Вдруг, государь, в Кремль вызовет.
- Нет, кормилец, - помотала головой старушка. – Не вызовет. Он
уж неделю как ускакал из Москвы-то!
- Куда?
- Да кто же его знает! Сели вместе с Михальским на коней, да и
умчались.
- Ишь ты, а на кого столицу оставил?
- Известно на кого, - усмехнулся входящий в ворота Пушкарев. –
На боярина Романова, конечно. Здрав будь, Никита свет Иванович!
Примешь ли гостя незваного?
- Тебе, брат Анисим, завсегда рад, - распахнул объятия
Вельяминов.
Когда-то они вместе оказались в плену, потом попали на службу к
герцогу Мекленбургскому, прошли вместе не одну битву и, в конце
концов, не смотря на разницу в происхождении крепко сдружились.
- Тише, медведь архангельский, спину сломаешь! – шутливо
закряхтел полковник, после чего они по русскому обычаю трижды
расцеловались.
- Ничто, я поломаю, я и полечу! Пойдем, раз такое дело, в баньке
попаримся, а потом посидим, как следует. Вино есть фряжское да
гишпанское, водка гданская, чего желаешь?
- Отчего же не попариться с хорошим человеком. Заодно и
потолкуем!
- Доброго здоровичка, Никита Иванович, - раздался из-за спины
отчима звонкий, будто серебреный колокольчик, голосок Марии
Пушкаревой. – Каково добрались, поздорову ли супруга ваша и
сестрица с детками?
- И ты здесь, егоза, – усмехнулся боярин. – Слава богу, все
благополучно у нас.
Маша, хорошо знавшая о приверженности хозяина дома старым
обычаям, чинно поклонилась ему в пояс, не став изображать
новоманерный книксен.
- Эко ты выросла да похорошела, - не удержался от похвалы
Вельяминов. – Совсем невестой стала. От женихов, поди, отбоя
нет?
- Да где там, - махнул рукой Анисим и тут же добавил будто
жалуясь. – Ведь никакого сладу с девкой нет, кто уж тут обзарится
на такое-то добро!
- Неужто вовсе никто? – притворно удивился Никита.
- Да есть один дурачок, который по ней сохнет, а она с него
веревки вьет, да узлом вяжет!