- Полно тебе, батюшка, напраслину на меня возводить, - с
притворным смирением заявила девушка, потупив очи долу. – Уж я-то
всегда отцовской воле послушна!
- Ты, верно, супругу мою, да сестрицу проведать хотела? –
спросил боярин. – Так ступай, девонька, в горницу. Нечего тебе тут
столбеть холопам на потеху.
Получив разрешение, девушка тут же скользнула мимо
гостеприимного хозяина и, стуча каблучками, поднялась по лестнице
наверх. Они с Аленой и впрямь с давних пор стали близкими
подругами, и теперь после долгой разлуки им следовало многое
обсудить.
Мужчины тоже не стали терять времени даром и отправились в баню,
где хорошенько попарились, потом выпили, после чего сделали еще
заход и уже расслабленные и чистые засели в горнице у стола,
заставленного бутылками и разнообразной закуской.
- Зачем меня государь вызвал? – спросил о наболевшем Никита,
осушив очередную чару.
- Сам, поди, знаешь, - хитро усмехнулся Анисим, но заметив как
побагровело лицо товарища, подвинулся к нему поближе и зашептал
заговорщицким тоном, - не об том думаешь, брат!
- А о чем надо?
- Война скоро будет и государю верные люди во как
занадобятся!
- С кем война-то?
- С турком.
- Ополоумел?! Куда с нашим сиротством султана воевать?
- Не мы его, а он нас. Дошли вести, что Осман собрался рать
послать противу казаков, что в Азове сидят, и для того даже с
поляками замирился.
- Враки! На что это ему, когда у него под носом земли куда как
обильнее и богаче?
- Враки, не враки, а государь велел Азов укрепить и помощь туда
послать.
- А я тут при чем?
- Ты дурака-то не строй из себя! Если у границ, какая-никакая
заварушка случится, ты думаешь, наш Иоганн дома усидит?
- Нет, - мотнул головой Никита.
- Вот. И на кого ему тогда Москву оставить, не братьям же
Романовым?
- Отчего бы и не им? Они друг дружку терпеть не могут, вот и не
дадут один другому злоумышлять.
- Брось. Ворон ворону глаз не выклюет. Тут человек по-настоящему
верный надобен. Как раз, такой как ты!
- Чай и получше меня родом люди найдутся.
- Это как сказать, - сожалеющим тоном, будто разговаривая с
неразумным дитём, протянул Пушкарев. – Простому служивому человеку,
хотя бы и в бояре вышедшему, таковой чести много. А вот шурину
государеву, оно бы и в самый раз!
- А где он, шурин?
- Ты из себя мальца несмышленого-то не строй! Или не видел, как
он на Алену смотрит?