Глаза
напарника налились влагой. Он вытер лицо ладонью, прокашлялся и
продолжил обед, яростно набивая рот мясом.
— Могу
задать вопрос? — спросила я спустя несколько минут. — Мы же
напарники.
—
Валяй.
— За что
Хмелецкий так тебя не любит?
— А кто
сказал, что он меня не любит? У нас с ним хорошие рабочие
отношения.
— Ты
сказал, что он приставил меня к тебе, только чтобы
избавиться.
Напарник
усмехнулся.
—
Подслушивала, значит...
— Прыгала
мимо.
Он
вздохнул.
— Мы не
сработались, когда были еще напарниками. По его мнению, я все делал
неправильно, я ненадежный, непредсказуемый, слишком конфликтный. Он
быстро пошел вверх по карьерной лестнице, я же остался там, где и
был. Он считает, мне не место в полиции, и все эти годы пытается
мне это доказать.
— Я не
напрашивалась к тебе в напарники, и с Хмелецким ни о чем не
договаривалась.
—
Знаю.
— Думаешь,
на этот раз у него получится?
— А это
зависит от того, раскроем ли мы это дело, младший сержант
Флотов.
Я
кивнула.
— Могу я
задать еще вопрос?
—
Задавай.
— Та
женщина и девочка на фото, это твоя семья?
—
Да.
— Что с
ними случилось?
— Их
нет.
***
Я вернулась
домой, чувствуя голод и сильную усталость.
Вместо
холодильника, у меня имелась современная мини оранжерея, где
выращивались модифицированные растения, специально подобранные для
моего вида с повышенным содержанием полезных микроэлементов и
белков. Если в дикой природе кенгуру необходимо жевать траву и
листья в течение нескольких часов, чтобы насытиться, я управляюсь с
блюдом за двадцать минут.
Нарвав себе
травы и листьев на порцию, я прилегла на удобное кресло-подушку.
Стены в квартире были отделаны звукопоглощающими материалами —
единственное тихое место, где я могу отвлечься от бесконечного
потока звуков.
Тишина.
Я закрыла
глаза и попыталась расслабиться, но мысли все равно были только о
работе. Перед уходом домой я в очередной раз позвонила
судмедэксперту — узнать, не готовы ли результаты сравнительных
тестов ДНК. Юрий Адамович выругался на меня и попросил больше его
сегодня не беспокоить.
— Как
только все будет готово, ты узнаешь об этом первой,
сержант.
Я проверила
график бодрствования. Данные неутешительные. Мой организм
недосыпает три — четыре часа в день. Кенгуру — ночное животное,
биологические ритмы формировались эволюционно тысячи лет, никакое
подселение сознания этого не исправит. Продолжительный сон днем,
бодрствование ночью — такой ритм подошел бы курьеру или водителю
такси, но не полицейскому сыщику, и мне приходится подстраивать
организм под общепринятые человеческие нормы. Я принимаю антисонные
лекарства, иначе у меня может начаться летаргический сон, из
которого, как сказал мне врач, я могу никогда не выйти.