Хмелецкий
оценивающе разглядывал меня. У кенгуру нет человеческой мимики —
морда у меня не краснеет, так что определить на вид вру я или нет,
невозможно. Речевой имплант не способен передавать все оттенки
эмоций, что вкладывает сознание.
— Я могу
предложить должность старшего аналитика, - после долгой паузы
сказал он. - Будете работать в коллективе с другими альтервидами.
Там вам будет комфортно во всех отношениях.
Я покачала
головой.
— Я хочу в
Первый отдел. Моя квалификация позволяет это.
— Уверяю,
это очень выгодное предложение, — настаивал он. — Ни один выпускник
Академии без опыта работы еще не получал такого шанса.
— Я не хочу
быть аналитиком. Я хочу быть сыщиком.
— Вы не
можете им быть!
—
Почему?
— Потому
что вы кенгуру!
Он указал
на меня рукой, будто я сама не осознавала, в чьей шкуре
живу.
Я ожидала
чего-то подобного, но надеялась, удастся все решить мирным путем. Я
не конфликтный биовид и первая никогда не наступаю, но сейчас
ситуация безвыходная. Придется пойти на крайние меры.
Хмелецкий
молчал, ожидая моей реакции. Я кивнула на свое
заявление.
— Вы не
можете отказать мне, это ущемление прав по видовому
признаку.
— Могу.
Закон на моей стороне.
— Если вы
имеете в виду запрещающий список профессий для альтервидов, то
Минтруд исключил оттуда все полицейские должности три месяца
назад.
Закон о
запрете на определенные профессии приняли под давлением
традиционалистов еще полвека назад. Тогда это объяснили
требованиями безопасности, но все понимали, что работодатели просто
не хотели видеть в своих офисах и фабриках мохнатых и усатых
сотрудников. С тех пор много козьего молока утекло, традиционалисты
лишились большинства в парламенте и стали презираемы в обществе,
вскоре на их места пришли центристы, которые не «за тех» и «не за
тех», а за «всеобщую справедливость». По сути, они те же
традиционалисты, ненавидящие альтервидов, только пекущиеся о своей
репутации. Позорный закон они так не отменили, но под давлением
правозащитников время от времени убирают из списка разные
профессии.
Хмелецкий
покивал, признавая за собой проигрыш в этом раунде.
— Просто
послушайте мой совет. Отступите. Так будет лучше для всех, и для
вас в первую очередь. В отделе аналитики вам будет намного
комфортней. Это компромиссное решение.
— Я не могу
на это согласиться.