— Это крайне серьёзные обвинения, сын, — чёрные брови Финвэ
слегка нахмурились. — И крайне бездоказательные. А уж сравнивать
кого-то из них с мятежным, пошедшим против Эру Мелькором…
Чародей, уже понимая, что тот скажет, успокаивающе поднял
руку.
— Допустим, я ошибаюсь насчëт Статута и роли Манвэ Сулимо в том,
как повела себя мать. И это либо был Намо — хотя на кой ему это? —
либо это лишь мои догадки, не имеющие под собой реального
основания. Но что по другим фактам? Ты сам сказал, что тебе
приходится защищать меня. Прибавь к этому другие факты, связанные с
Ингвэ, и скажи мне — неужели, как правителю, тебе не кажется
подобное подозрительным?
Финвэ вздохнул, откидываясь на спинку кресла, и качая головой.
Возможно, он и хотел бы всё отрицать… но что-то внутри явно его
глодало, мешая отбросить слова сына совсем.
— Нет… некоторые факты я отрицать не могу. Хоть, быть может,
понимать их следовало всё же по-иному. Ровно как я, хоть и не верю
в твои предположения насчёт Статута, отрицать, что Валар уже
сражались друг с другом, сложно. Поэтому, — Правитель Нолдор мотнул
головой, поднимаясь из кресла. — Я поговорю с Ингвэ о ваших с ним
разногласиях, и уж точно о том, что Ваниар проигнорировали твоё
торжество. А также буду наблюдать за происходящим. И если ты
окажешься прав — мы вернёмся к этому разговору. Однако пообещай
мне, что ты не наделаешь глупостей. Потому что если каким-то крайне
мрачным чудом ты окажешься прав насчёт борьбы за власть среди Валар
— горе нам, если неосторожный поступок навлечëт их гнев на весь
народ.
Малекит молча почтительно кивнул, вставая, чтобы проводить
«отца». Что же… ожидаемо. Разумеется, королю было куда проще не
замечать очевидных фактов. Обычная реакция разумного существа на
разрушение привычного им мира — попытка его вернуть. Однако…
радовало то, что он, по крайней мере, не отмахнулся полностью, как
можно было ожидать.
А значит, он мог продолжать свою медленную, малозаметную для
чужих глаз работу. Что в будущем воздастся сторицей — в этом
Чародей был уверен.
***
Собственная свадьба. Не политический брак, продиктованный
соглашением между тремя ветвями эльфийского народа, как это было
между Малекитом и Алариэль там, в старом мире. Не меняемые, словно
перчатки, молодые чародейки или рабыни, что согревали его постель в
годы правления Наггаротом. Нет. Именно свадьба. Пусть, отчасти, и
являвшаяся политическим делом, но с женщиной, которая тебя любит и
уважает. И которую уважаешь и по-своему привязан ты сам. Проклятие,
если бы тогда, во время начала Конца Времён, кто угодно, даже
Морати, предсказал бы Чародею, что до такого дойдёт — он бы просто
рассмеялся в лицо. В лучшем случае, если речь шла бы о матери. А в
любом другом, просто поднял бы шарлатана на посмешище перед всем
двором.