Домой мы шли в молчании. Зойка
сосредоточенно грызла очередное мороженое, а я тащила пакеты и
мрачно посматривала по сторонам. И у фонтана решила сделать
остановку. Поставила пакеты на бортик и перевела дух. В стальной
воде плавали опавшие листья, отражались гроздья рябин и крошечное
окно в небо меж жёлтых ветвей и пушистых облаков. Я воровато
оглянулась. Моя спутница доела мороженое и зашуршала в кустах,
собирая осенний букет. Из сквера доносились редкие голоса галдящих
пичуг и гуляющих мамаш. Ну, была не была...
Я втянула носом воздух, мысленно
возвращаясь на три дня назад, в тот поздний вечер, когда случилось
странное видение. И посмотрела на себя со стороны. Ноги в ледяной
воде, туманная дымка над чашей фонтана... И всё. Нет, видение не
стёртое. Стёртую мазню не скроешь. Оно не отпечаталось в воздухе –
пришло и исчезло, не оставив следов. Я задумчиво прищурилась на
спокойную воду. Ушло и, похоже, не собирается возвращаться. А если
и вернётся – то само, как заметил Кыс. Жаль.
– Зой, идём, – я подняла пакеты.
Дома мы быстро разобрали покупки, и я
на скорую руку приготовила голубцы и грибной суп. Люблю готовить –
хорошо нервы успокаивает... Перед встречей в Кругу меня слегка
потряхивало, и я отвлекалась, как умела. И, закончив с ужином,
зарылась в шкаф.
– Зой, собирайся! Через час
выходим!
Обязанность являться на «круговой»
сбор при параде завела предшественница тёти Фисы, а та усердно
традицию поддерживала. Как шутили ведьмы, чтобы хоть раз в году
выгулять вечерние платья. А я, как обычно, не знала, в чем пойти.
Из гардероба обычно пользовала вещей десять – что под руку
попадалось, то и надевала. Но питала слабость к платьям. И когда
меня доканывал собственный бомжовский вид, я устремлялась по
магазинам и спускала ползарплаты на платья. Уверяя себя, что
обязательно и непременно... Зря, разумеется. Только тряпок
наплодила столько, что терялась в выборе.
И, сейчас, не теряя времени даром, я
зажмурилась и вытащила одно наугад. Строгий синий «футляр». Пойдёт.
А с обувью ещё проще – на неё после платьев уже не оставалось
денег. И единственные «культурные» демисезонные сапоги на каблуках
скромно ждали своего часа в коробке на шкафу.
Распотрошив в ванной косметичку, я
быстро накрасилась и взялась за причёску, когда в зеркале замаячил,
отвлекая, Кирюша. Смущённо теребя ворот пальто, он многозначительно
постучал костяшками пальцев по стене. Той, что граничила с
гостиной. Я отложила расчёску и пошла за скелетом. Заглянула в
комнату и качнула головой. Зойка сидела на полу, в чём пришла, и
рассеянно перебирала колечки для плетения.