Она ещё что-то говорила, но я не
слушала. Шагнула в лифт и нажала на кнопку первого этажа. И, как
только двери закрылись, сползла по стенке на пол. Вот же влипла...
Вот тебе и «бедовое дитё»... И кто её тетя, если научила такому?
Это высшая, сложнейшая магия. Не каждой ведьме по плечу провести
ритуал привязки, да и его алгоритм не всем известен...
Двери лифта открылись. Я с трудом
встала и на автопилоте выползла в холл. Сквозь окна с улицы лился
мертвенно-голубой свет фонарей, очерчивая силуэты пальм и фикусов,
мелодично журчали небольшие фонтаны, и опять убийственно пахло
«Озёрной гладью». Римма сидела в кресле, закинув ногу на ногу, и
читала с планшета.
– А ты наверх не?.. – спросила я
сипло и прислонилась спиной к стене. Десять вдохов-выходов – и
марш-бросок на улицу...
– В эту клоаку? – она сверкнула
стёклами очков. – Жизнь дороже. Я своё слово сказала, и будет.
Подожду Софью и уеду.
Римме зверски не повезло – она
родилась с потухшим «углем». Он даровал ей долгую жизнь,
ведьмовскую молодость – в семьдесят три года она выглядела на
тридцать, феноменальную память и цепкий ум. Но лишил главного –
силы. Она числилась в Кругу и заведовала архивами, но относились к
ней как к человеку. Временами нужному, но по сути бесполезному.
– По убитой ведьме и кроличьей норе
выступала? – разговор помогал цепляться за реальность и приносил
временное облегчение. Ибо до двери – ажно тридцать шагов.
Пропасть.
– Угу, – Римма отложила планшет. –
Уль, ты в порядке? Что случилось? – она встала.
– Глупость, – я сморщилась. И
гадость. – На воздух надо...
– Пойдем, – Римма подхватила меня под
локоть, провожая. – Что, Анфиса Никифорова допекла?
– Почти, – и у двери я решилась: –
Римм, сигаретой не угостишь? – и пропади оно всё пропадом... У меня
стресс.
– Держи, – моя спутница вынула из
кармана пальто пачку и зажигалку. – А может, не надо? Ты вся
зелёная.
– Хуже не будет, – я криво
улыбнулась. Хуже уже некуда... – Спасибо.
– Да не за что, – она поправила очки
и посмотрела на меня внимательно. И, конечно же, догадалась. Следы
сильной волшбы ни с чем не спутать, а их она видит прекрасно. –
Ты... звони, если что. Или кричи. Помогу.
Я кивнула. «Кричи» актуальнее.
Сумка-то с телефоном – у Зойки. Римма ушла, а я с минуту стояла у
крыльца, обнявшись с прохладным фонарным столбом, и дышала. Дышала,
разгоняя туман перед глазами. Дышала, успокаивая взвинченный
организм. Дышала... чувствуя. Тонкие, незримые нити связи.
Маленькая паучишка... И когда полегчало, я побрела искать скамейку.
Подальше. Окна на третьем этаже додумались открыть, проветривая, и
теперь оттуда неслись возгласы обсуждений, объяснений и споров. А
ведь самое главное-то, про убитую ведьму, я и не услышала –
пропустила, опоздав...