Главное, что усвоил для себя Артём,
армия - это, прежде всего люди. И только потом оружие. Поэтому как
мог, помогал зелёным новобранцам, только-только доевшим «мамкины
пирожки» стать «суровыми вояками, взглядом вспарывающими коробки
сухпая».
Вот только с пайком с каждым годом
становилось всё хуже и хуже. В девяносто седьмом его окончательно
заменили «денежной компенсацией», на которую нельзя было купить и
десятой части того, что раньше выдавалось натурой. Это нанесло
ощутимый урон и без того скромному благосостоянию молодого
прапорщика.
Апофеозом в 1998 году стал
августовский дефолт. Рубль рухнул, скаканула инфляция.
Правительство ушло в отставку, оставив в роли «стрелочника» самого
молодого премьера в новейшей истории. А Государственная Дума
отказывалась утверждать новое. Одним словом, полный конец
обеда.
Персональным десертом к этой трапезе
над головой прапорщика Торопова грянуло известие о расформировании
роты, где он служил уже четвертый год, и переводе военнослужащих по
разным воинским частям страны. Слухи об этом ходили давно, и всё
равно, новость застала врасплох. Уезжать из родного Омска
неизвестно куда, в планы Артёма не входило. Пришлось согласно
условиям контракта, увольняться из рядов Вооруженных Сил. «В запас,
так в запас», - прощаясь с армейской карьерой и службой философски
сформулировал двадцатипятилетний и теперь уже бывший «замок»
[3].
Только благодаря неравнодушию
начальника штаба батальона, назначенного командиром другого
подразделения, расквартированного в Омске, он не оказался
немедленно выброшенным за борт жизни в «море свободной рыночной
экономики», а пусть и на полставки, но продолжил службу в качестве
гражданского электрика-сантехника в «16 военном городке». Но и эта
история продлилась недолго. Волна «оптимизации» с «прихватизацией»
докатилась и до их затерявшегося среди бурно разросшейся городской
застройки скромного гарнизона.
Первой под нож пошла казарма
танкистов. Толстенные брёвна лиственницы, из которых было сложено
здание, до конца исполнили свой долг, разбрасывая искры из-под
цепей бензопил. Рабочим пришлось изрядно попотеть и поматериться,
разбирая и вывозя на генеральские дачи столь ценную столетней
выдержки древесину.
Затем очередь дошла до кирпичных
казарм роты химзащиты, построенных в 1912 году. Раствор в те
времена был совсем не такой как в конце века. Поэтому при разборке
стен большинство кирпичей оставалось целыми. На их боках горделиво
красовались буквы "Д.В." - личное клеймо мастера, гарантировавшее
качество. Кирпичи вслед за брёвнами «приделали ноги» и ушли в
неизвестном направлении.