– Идем-идем, дорогие мои, – усмехнулся в ответ Аргенто. – Сейчас
я вас отпраздную, как полагается. А ты…
– Да-да, отвар от бодуна, помню! – Рокко помахал бутылкой со
святой водой.
– Это успеешь. Глянь, снегу-то неплохо подвалило. Сходи, что ли,
каток людям заколдуй. Уж с водой-то управишься, неуч
криворукий?
– Оно нам надо? – поморщился Рокко.
– А то нет? Нас, колдунов, должны бояться очень и любить
немножко. Страху-то мы прилично нагоняем, но иногда надо и добро
творить. Так что давай, дуй. И чтоб до полудня меня не беспокоил, а
то я тебя в нужник превращу – рука не дрогнет! И ну-ка рожу кислую
убрал! Опять пакость про меня подумал? Ух, негодяй!
– Аргенто! – воскликнула Аврора Донатони. – Не смей ругать
мальчика! Он такой красивый.
– Такой хороший! – подхватила Камилла Миланесе. А Лукреция
Агостино, тряхнув волосами, которые колыхнулись, подобно волнам,
подмигнула Рокко:
– Ты приходи потом, как этот старый развратник захрапит.
Поиграем во что-нибудь.
– Я те поиграю! – Аргенто тряхнул левой рукой, на которой висела
Лукреция. – Ишь, игривая! Неча мне ученика с толку сбивать. Ты со
мной сперва наиграйся – первая же в небытие запросишься.
Рокко проводил взглядом облепленного смеющимися девушками
колдуна и покачал головой. Отчего так вдруг тяжко на сердце? Ах,
да, Энрика… Н-да, неприятно получилось. Надо было вовсе молчать, не
затевать разговора того дурацкого. А теперь…
– Не влюбился же, в самом-то деле? – строго спросил Рокко, глядя
на подушку.
– Не, нормально, – ответил сам себе. – Только поругались зря.
Надо помириться! А там и настроение подскочит.
И, вспомнив, что Энрика всегда очень любила кататься на коньках,
Рокко улыбнулся. Схватил пару склянок, рассовал по карманам,
повторил по книге несложные заклинания и, насвистывая, вышел из
дома.
***
По традиции, как стемнеет, в канун нового года молодые люди
собирались на посиделки. В этом году облюбовали заброшенный кабак.
Вопреки чаяниям, запасов спиртного не обнаружили, но все равно
вечер проходил весело. Несмотря на то и дело мелькавшую за окном
фигуру Нильса Альтермана – неусыпный страж следил за порядком.
Большую часть времени он стоял спиной к кабаку и смотрел на
звездное небо. Интересно, думал он, почему на небе ни тучки, а снег
– валит и валит? Не то чудо, не то волшебство… От этой мысли Нильс
содрогнулся. Ведь на родине никто не делал разницы между чудом и
волшебством. Здесь же первое – проявление воли Дио, а второе – над
ней надругательство. Но как разницу-то почуять простому человеку?
Только и остается – сердце свое слушать. И хотя сердце сегодня все
изнылось, глядя на звезды и кружащиеся снежные хлопья, Нильс
улыбался. Чудо!