Энрика отрешенно смотрела на его руки, ловкие пальцы,
развязывающие узел. Потом дернулась, спрятала ногу под
скамейку.
– Что ты делаешь? Перестань. Увидит кто…
Пожав плечами, Рокко сел рядом, занялся своими шнурками. Каток
шумел за спиной, а перед глазами – пустынная часть площади, даже
фонари не горят.
– Дело не в деньгах и не в работе, – говорила Энрика, натягивая
коньки. – Как ты-то этого не понимаешь?
– Да я-то все понимаю, – попытался заверить ее Рокко. –
Только…
– Нет, ничего ты не понимаешь! – упиралась Энрика. – Этот
человек уничтожил смысл моей жизни! Просто так, из вредности.
– Так ты отомстить хочешь? – Рокко ухмыльнулся. По части
«отомстить» у него имелся богатый арсенал колдовских средств.
От него не укрылась заминка Энрики. Девушка задумалась. И ответ
прозвучал неуверенно:
– Нет… Зачем сразу «отомстить»? Вернуть свое. Ох… Пятнадцать
минут еще. – Она устремила взгляд на часовую башню, возвышающуюся
над площадью. Без пятнадцати десять. Ровно в десять детишек погонят
домой. К одиннадцати разойдутся и взрослые. В полночь каждый
поднимет у себя дома бокал сока, съест вожделенный кусок жареного
мяса и ляжет спать. Такой вот веселый праздник. Хвала Фабиано.
– Колдун говорит, если что твое – этого никто и никогда отнять
не может, – произнес Рокко, хмурясь и хлопая себя по карманам.
– А ты его слушаешь, да? – фыркнула Энрика.
В ответном взгляде Рокко смеха не было, и девушка прикусила
язычок.
– Всю жизнь слушаю. Пустых слов он не говорит. И, хотя между
нами существуют определенные… А, вот!
Тут же позабыв о разговоре, Рокко показал Энрике пузырек с
прозрачной жидкостью.
– Вода? – Энрика склонила голову, рассматривая.
– Ну не простая же!
Рокко бросил пузырек перед собой и, когда тот коснулся снега,
щелкнул пальцами. Энрика вскрикнула – перед ней в мгновение ока
раскинулось ледяное поле. Огромный гладкий каток, вокруг которого
зажглись фонари.
– Погнали, пока остальные не прочухали? – улыбнулся Рокко.
Две ловкие фигуры заскользили, завертелись по блестящему
твердому озеру. Энрика смеялась, позабыв обо всех своих бедах, и
Рокко, ловя взглядом ее раскрасневшееся лицо, молча радовался.
– Послушай, – сказал он, схватив за руку проезжавшую мимо
Энрику. – Давай утренний разговор закончим?
Помрачнела.
– Может, не надо? Все ведь ясно…
– Не все. – Вместе они покатили дальше, держась за руки. – Ты не
думай, я тебе в любви до гроба признаваться не собирался.