Но все эти рассуждения к Карату относятся лишь теоретически. Он
сейчас в прекрасной физической форме, его запас сил полон. Играючи
прикончит три-четыре таких твари, если те будут располагаться
кучно, дабы не бегать за ними, так что нет смысла спасаться на
воде. В затылочном мешке топтуна можно найти от двух до шести
споранов, также с высокой вероятностью встречаются горошины (жаль
только, что всегда по одной, слухи о том, что бывают исключения, по
правдоподобности приближаются к рыбацким историям о поимках
шестиметровых сомов по три штуки за раз на голый крючок). Так
почему бы не взять трофеи, которые сами просятся в руки? Других
тварей поблизости нет, можно успеть сделать дело и уйти.
Навалившись на маломощный мотор, задрал его на транце, чтобы не
цеплялся винтом за дно при отплытии, поднялся, развернулся,
одновременно вытаскивая нож. Топтуны не настолько хорошо защищены,
до уязвимых мест можно добраться коротким клинком, но Карат не
собирался пачкать лезвие. Зачем, если абсолютно у всех тварей
имеется слабая точка, которая, по непостижимому капризу Улья, даже
на самых развитых стадиях остается почти беззащитной против самого
несерьезного оружия? В ней нет ни крови, ни сукровицы, ни липкой
вонючей требухи — ни капли грязи на сталь не прилипнет.
На последних шагах топтун не на шутку ускорился, готовясь в
прыжке подмять под себя жертву, размазать по земле разрывая
массивными когтями на почти не гнущихся пальцах, впиться клыками,
давить и ломать.
А Карат в ответ на это просто напряг уши.
Странно, но даже освоившись с подарком Улья, он продолжал
использовать способ, которому его научил Чтец. Ну а зачем искать
новое, если старое работает прекрасно?
Мир стал неподвижным. Стебли тростника, склонившиеся под напором
налетевшего порыва усиливающегося ветра, замерли; птичка, испуганно
вспорхнувшая при виде атакующей твари, зависла в воздухе, забавно
растопырив крылышки; мертвяк, уже начавший отрываться от земли в
прыжке, превратился в уродливого натурщика для скульптура,
задумавшего создать шедевр демонстрирующий крайнюю степень
физического напряжения.
Карат, пробирался через воздух, превратившийся в неохотно
расступающееся желе и старался двигаться равномерно, это снижало
травмирующий эффект ускорения. Человеческие тела не приспособлены к
таким нагрузкам, от них опасно напрягаются связки, мышечные волокна
и ткани суставов, если увлечься всерьез, может дойти до того, что
заработаешь целый набор растяжений, разрывов и даже переломов.
Поэтому, как бы ни было ценно время, спешить — делу вредить.