Обогнув топтуна слева, Карат, наконец, увидел споровый мешок —
чужеродный бугор выпирающий из затылка половинкой большущей
чесночной головки зачем-то выкрашенной в грязно-бурый цвет.
Вытягивая руку, с натугой ткнул кончиком ножа между “зубцами”,
которые в ответ на это податливо разошлись, открывая доступ к
уязвимой начинке.
На этот раз Карат не забыл, что начинка эта еще и ценная.
Раньше, регулярно повторяя такой трюк “на автопилоте”, нередко
проворачивал лезвие ножа, жестоко калеча сердцевину спорового
мешка. И все бы ничего, вот только в реальном потоке времени сталь
срабатывала наподобие насадки миксера, взбивая содержимое в
однородно-раздробленную массу и заставляя его разлетаться в
стороны.
Это лишнее. Вполне достаточно добраться до начинки и легонько
провести по ней кончиком ножа, разрывая черные нити — что-то вроде
альтернативной нервной системы, управляющей зараженными. Даже
незначительное повреждение этой непрочной ткани обычно приводит к
мгновенной гибели.
Выйдя в нормальный режим, даже не оглянулся на характерный звук
падения нелегкого тела на песок. Этот мертвяк уже не боец, а вот
второй очень даже воинственно настроен, драма со старшим собратом,
разыгравшаяся у него на глазах, ничуть не поумерила пыл.
Тупой, как и все бегуны.
Но на этого Карат переводить запас сил не будет, обойдется
минимумом. Руку в подсумок, выхватить увесистую звездочку,
замахнуться, выждать пару секунд, позволяя твари приблизиться на
совсем уж смешную дистанцию, затем ускориться всего лишь на
кратчайший миг, придать куску стали ускорение в нужном направлении
и выйти в нормальный режим, одновременно отскакивая в сторону.
Мертвяк, продолжая протягивать руки к тому месту, где только что
располагалась вожделенная добыча, проскочил мимо на заплетающихся
ногах. Морда его, и без того грязно-уродливая, стала совсем уж
печальной — звездочка прорубила теменную кость, целиком уйдя в
череп, из жуткой раны толчками выплескивалась темная кровь.
Развернувшись, Карат переступил через завалившегося бегуна, его
ноги отказывались смиряться со смертью и взрывали песок в тщетных
попытках поднять тело, присел возле затихающего топтуна, вонзил нож
в дыру на споровом мешке, провернул клинок вокруг своей оси.
Уродливая туша мелко задрожала и затихла, позволяя убийце
приступить к последнему этапу.