— Отлично, рекомендации и в самом
деле самого высокого уровня, — уважительно сказал Морозов, пробежав
глазами по строкам. — Вот только сам факт существования такого
письма вызывает большие вопросы.
С этими словами он сделал то, чего я
совершенно не ожидал, просто бросил письмо в жаровню. И как это
понимать? Существование письма взывает вопросы? Я постарался не
подавать вида, что в панике, но едва успел поймать себя и не дать
дернуться ноге. Что делать? Почему письмо не могло быть получено?
Он связался с отделением на другом краю света, и меня раскрыли? Все
пропало?
— Вы хорошо держитесь, — усмехнулся
Морозов. — Даже чересчур хорошо. Не боитесь, что ваша рекомендация
сгорит?
— Это меньшая из моих печалей, —
ответил я, до того как понял, что вопрос даже не с двойным, а с
тройным дном. Вот только решилось все совсем не так, как я ожидал,
ведь письмо не горело. Края чуть обуглились, но при этом огонь в
жаровне припал к самым углям, а потом и вовсе погас, совершенно не
повредив печати.
— Настоящая? — несколько растерявшись
проговорил инквизитор, подняв бровь от удивления. Он двумя пальцами
подобрал бумагу, и теперь уже настала моя очередь недоумевать —
обгоревшие края восстанавливались, вырастая до прежних размеров.
Магия, не иначе.
— Надеюсь, теперь последние сомнения
развеяны? — сказал я, вырвав бумагу из пальцев Морозова и быстро
убирав ее в конверт. Черт его знает, выдержала ли это испытание
структура, но сгорания бумаги я не предусматривал.
— Очень странно, — облокотившись на
стол, произнес Морозов. — По моим сведениям, вы находитесь не в
лучших отношениях с принцем Феофаном.
— И это должно помешать мне иметь
общие интересы с императорским домом? Тем более в отдельных
областях? — ответил я вопросом на вопрос. — Феофан ему идет больше,
чем Фавоний. Или это от фавна?
— Его мать, третья принцесса севера,
боевая подруга императора, родила сына после многочисленных
попыток. Это напрямую связывают со съеденным ею сердцем фавна, —
пожав плечами, сообщил Морозов. — Если бы вы вращались в высших
кругах или хотя бы обращали внимание на слухи, то знали столь
пикантные, но растиражированные сведения о дворе.
— Я из диких мест, да и увлечения у
меня не самые обычные. Так что вам удалось узнать? — спросил я,
стараясь переключить внимание инквизитора на интересующую меня
тему.