— Разделите выигрыш поровну, —
приказала Нинэ, чуть поклонившись мне. — Не беспокойтесь, барон,
все будет по-честному.
— Ваше «по-честному» меня совершенно
не волнует, делите ровно пополам. Если останутся какие-то
недоговоренности или последняя фишка — моя масть старше, — сказал
я, поднимаясь из-за стола.
Маунтайн — хозяйка вечера, от
честности раздела выигрыша зависит репутация как ее собственная,
как и самого казино. Но по большому счету за эту часть выигрыша я
не переживал. Просто потому, что она была меньшим, что команда
заработала за сегодняшний день. И сейчас наступала вторая часть
представления, во время которого мы должны приобрести кое-что куда
более ценное — репутацию мощного мага для Виолетты.
— Герцогиня, прошу прощения за
задержку, — сказал я, и волнующаяся девушка с благосклонностью
приняла мою руку. Вместе мы вышли на небольшую сцену, где уже
стояла подготовленная арфа. Небольшая, такую вполне можно и в руках
держать, но эта была удобно закреплена на пьедестале.
— Ваша светлость, что вы исполните
для нас сегодня? — дежурно спросила Нинэ, продолжившая выполнять
обязанности гостеприимной хозяйки вечера.
— В этот день я хотела бы вспомнить о
вещах особенно ценных для всей высшей аристократии и для меня
лично, — улыбнувшись, произнесла заученную фразу Виолетта. Мы
готовились, и в это части я был уверен словно в себе самом. Вот
дальше станет куда веселее и сложнее. Хотя иначе мы должного
впечатления не произведем.
— Значит, о долге сюзерена? —
понимающе сказала Маунтайн.
— Вы все услышите, — улыбнулась
Виолетта, садясь за арфу. Я остался стоять у небольшой сцены,
изображая вежливого рыцаря-защитника. На самом деле это было
единственное место, с которого я мог видеть весь зал и оценить
эффект подготовленных структур воздуха. Это не тренировочный бой и
не испытание — это намного, намного сложнее.
Каждый из людей в зале должен
ПОЧУВСТВОВАТЬ напор ветра, дикую стихию, которая просто не могла
возникнуть в небольшом замкнутом помещении. И это уже не простая
иллюзия, пусть она и не должна наносить урон, сложность такого
воплощения и множества наблюдателей будет куда значительней, чем те
вихри, что я создавал на арене.
— Надо мною тишина… — затянула
Виолетта, перебирая струны. — Небо полное дождя. Дождь проходит
сквозь меня, и боли больше нет.