— Отлично, испытание пройдено, —
удовлетворенно кивнул декан. — Господин Рум, от какого государя вы
предпочитаете получить титул оруженосца?
— От его императорского величества
Священной Римской империи, Генриха Двадцать третьего, — гордо
вскинув голову, сказал Томас, чем вызвал ухмылку на лице одной из
сопровождающих. Остальные явной реакции не показывали,
сдерживаясь.
— Он совсем с ума сошел? —
пробормотала Ольга. — Решил, что Бурбоны будут из-за оруженосца
ссориться? Потомственный английский барон хочет стать аристократом
СРИ?
— Так себе сокращение звучит, —
поморщился я, глядя на реакцию экзаменаторов. Те чуть посовещались,
и Золотов, кивнув, повернулся к студенту.
— По решению высокой комиссии от лица
ее величества королевы Виктории вы будете одарены личным званием
оруженосца старого двора, — сообщил декан, вписав имя претендента в
дарственную грамоту, которых перед ним лежала целая стопка. После
чего, продемонстрировав всем, положил бумагу в красивый конверт и
передал Томасу. Тот, с поклоном забрав бумагу, вернулся на трибуны.
Но, судя по выражению лица, остался не слишком доволен.
Следующей на арену вышла девушка с
копьем, наконечник которого чуть расплывался водяными бликами.
Золотов отвлекся на обсуждение с секретарями, но Эрдман отдал
команду начинать, и поднявшиеся куклы начали обступать девушку. И
опять — никаких проблем они не вызвали. Двигались не слишком
быстро, атаковали прямолинейно и кулаками. Скорее зомби, чем
подготовленные бойцы. Так что и бой меня не занимал, в отличие от
происходящего на трибунах.
— Ты мне должен, мальчишка, —
прорычал Томас, наседая на Николаса.
— Эй, мы договаривались, что ты их
повредишь, а вместо этого все гомункулы поднялись и снова в строю!
— возмутился мой одноклассник, стараясь сдерживаться.
— Они лежали на арене? Лежали, какие
вопросы? — нагло усмехнулся Томас. Скользнув между рядами, я
очутился рядом.
— Хэй, парни, в чем проблема? —
улыбнулся я, встревая между спорщиками. — У нас, между прочим, идет
экзамен, нехорошо привлекать внимание учителей, или хотите попасть
к Морозову?
— Ты не слишком ли наглый? —
попробовал ткнуть меня в грудь англичанин, но я одним движением
поймал его за палец и вывернул, да так что сустав затрещал. — А ну
отпусти, мразь!
— Ой, тебе больно? — хмыкнул я и
довернул палец, вырывая сухожилия. — Прости, переборщил. Давай
попробуем еще раз? В чем проблема?