- Не хватало ещё, что б от Фреи досталось из-за тебя! – возмутился он.
- Грубый идиот, - охарактеризовал его Йоан и, взяв руку жениха, попытался поднести к свету. Сделал он это так медленно, что Каю не пришло в голову ни отдёрнуть её, ни сопротивляться, и так осторожно, что даже боли не причинил.
Света было мало, но Йоан всё равно вздохнул.
- Дуболом ты, Старший. Синяки оставил. Смотри, какие налились.
Оба задумались. Никому не хотелось оставлять синяки на новой игрушке госпожи. Даже если она пока не проявила к приобретению никакого личного интереса.
- Сбегай-ка за моими кошельками, - решил Йоан. – А я отведу его к ручью, прежде чем смазывать, надо хоть эту гадость отмыть.
Никто из них так и не понял, зачем змеи высыпали на жениха мешок муки. Но оба согласились в том, что больше было бы проку если б можно было её съесть.
Йоан умел исцелять. Конечно, не так как Посвящённые. Мужчины Фахейра не могли говорить с богами, даже если в руки им попадали тайные свитки. Да и женщины не все могли войти в Круги Жриц. Но Йоан с детства проводил время с целительницами, больше изучал травы и руны, чем воинское мастерство, за что и поплатился, когда попал к Фрее в мужья – если б дело решало происхождение или возраст, он мог бы рассчитывать на место третьего мужа. Но по обычаю порядок старшинства определяла сила, которой Йоан не владел. Нельзя сказать, что уступить позиции далось ему легко. Подчиняться Йоан не любил, но давно понял, что, если не можешь завоевать своё право мечом, приходится на людях признавать чужое старшинство – и надеяться взять своё потом.
Ведя змеиного мальчишку к ручью, он с сожалением думал о том, что тому ещё предстоит сделать множество подобных открытий. Всё говорило о том, что теперь Йоан перестанет быть младшим мужем, потому что этот юноша не сумеет отвоевать старшинство даже у него.
Йоан не злорадствовал. Он знал, что значит быть пятым, и никому не пожелал бы стать шестым.
Уговорить парня войти в ручей оказалось нелегко – едва коснувшись ступнями студёной водицы, тот выпрыгивал обратно, будто ужаленный, и явно воспринимал процедуру мытья как изощрённую пытку. Никакие уговоры не помогали – глядя на него, Йоан готов был усомниться, что тот разговаривает на змеином языке.
В конце концов, упорство травника победило, и белый порошок оказался смыт. Йоан замотал озябшего побратима в свой меховой плащ и стал ждать, когда приблизится Старший. Сигвар появился не только с кошелями, но и с факелом. Когда жёлтое пламя пустило блики по обнажённым рукам Кая, Йоан присвистнул.