- Ой! – пискнула девчонка и,
отпрыгнув, шлёпнулась на пятую точку, отчего её синее платье и
белоснежный передник тут же оказались покрыты рыжей пылью. Ну… а
чего ещё следовало ожидать?
Я вздохнул и, наклонившись над
зажмурившейся от страха мелочью, осторожно вытащил из её руки
зажатый в ней шнур обвязки. В три движения закрепив угол навеса, я
покосился на по-прежнему сидящую на земле юную хафлу... аккуратно
обошёл её и, закрепив последний оставшийся угол полотна, вернулся
на то же место.
- Всё уже... можешь... открыть глаза,
– сосредоточившись, кое-как проскрипел я, отчего мелкая ещё больше
сжалась. Но уже через секунду до неё, кажется, дошёл смысл моего
скрежета, и она осторожно приоткрыла один глаз. Следом распахнулся
второй… миг, и девчонка подскочила, словно ужаленная. А я, указав
ей на привязанное полотно навеса, наконец, смог выговорить
окончание фразы: – принимай работу.
- С-сп... сп-пасибо, – промямлила
она, переводя взгляд со своей палатки на меня и обратно. Я кивнул в
ответ и, развернувшись, собрался было уйти, когда юная хафла вдруг
решительно сжала кулачки и, зажмурившись от собственной храбрости,
выпалила: - а ты... ты не мог бы помочь мне разгрузить тележку?
Я было хотел объявить цену, но...
брать деньги за помощь ребёнку? Я не скотина. А то, что стоящая
передо мной хафла именно ребёнок… ну, пусть подросток, это я теперь
вижу отчётливо. Мог бы и раньше сообразить, но, наверное, слишком
яркий солнечный свет помешал сразу разобраться в возрасте девчонки,
да и... в конце концов, я ещё не все названия здешних рас выучил,
куда мне до умения сходу определять возраст их представителей!
- Веди… помогу... – сообщил я малявке
и та, отчего-то мгновенно успокоившись, вдруг расцвела в радостной
улыбке и, ухватив меня за руку, потащила за собой в обход
палатки.
Рулоны и кипы тканей, отрезы
выделанной кожи, сундук с какими-то пуговицами... остававшийся всё
это время под присмотром соседей-торговцев, груз в тележке, стоящей
откинутым задним бортом к прилавку, грубо сколоченному, но
отполированному долгими годами использования до лаковой гладкости,
действительно оказался тяжёл для маленькой хафлы, и как она
намеревалась управиться с ним сама, я просто не понимаю. Впрочем,
меня этот мир силушкой не обидел, так что под командованием
вертевшейся у меня под ногами, вдруг ставшей ужасно деловой,
малявки и бдительным присмотром одного из её соседей, кстати,
серьёзно так напрягшегося при виде моей синерожей туши, притащенной
откуда-то его неугомонной «подопечной», я управился с размещением
её товара меньше чем за четверть часа, чему та была несказанно
рада. Настолько, что попыталась всучить мне целый скеллинг за
помощь!