– Бредовая затея. Если узнает, что я сделал, голову мне голыми
руками оторвет.
– Не узнает… я скажу, что сама спряталась. На вокзал меня
отвезете…А еще мне документы нужны. На чужое имя. Если хотите своей Людмиле
помочь, то и мне помочь придется.
– Документы она захотела!
Но он явно заинтересовался, призадумался и голову подпер рукой,
поджав губы.
– А знаешь…помогу. Ты здесь всем, как заноза в заднице. Только чтоб
всю эту неделю была тише воды, ниже травы. Чтоб вела себя идеально, и Эллен
чтоб ничего не пронюхала. Она, сука, умная и хитрая. Она на тебя уже ставки
сделала. Лепит из тебя леди…
Я приблизилась к Гройсману и присела на корточки.
– Я просто человек…да, из Мухосранска. Из нищеты. У меня и
родителей нет, чтоб заступились. К нему попала…думала, спасет. Отчим меня
старику продал. Не виновата я, что Людмиле вашей поперёк стала и вам не
нравлюсь. Я даже не знала, кто он такой! Мне тоже все это не нравится…я хочу
жить. Понимаете? А не его подстилкой быть…я – не Эллен и никогда ею не буду.
Помогите мне…вы же добрый человек. Я же вижу.
Фыркнул и отвернулся.
– Видит она. Ладно. Все, иди к себе. Документы ждать придется
неделю, не меньше. А еще подумаю, как вывезти тебя.
– Спасибо…молиться на вас буду.
За руку его схватила, а он еще больше нахмурился.
– Не за что пока благодарить.
Волосы мои поправил, в лицо долго всматривался.
– Здесь он тебя везде найдет. За границу тебя надо вывозить, да
так, чтоб подальше, чтоб не нашел. Я подумаю. Все, иди.
Я кусала
рукава своей куртки, стараясь не выть, как раненное животное, обнимая детей и
вспоминая, как он улыбался мне, как нежно смотрел на нашу дочь, когда она
родилась, как носил меня на руках… как впервые взял меня… как впервые сказал
мне, что любит. Именно в такой последовательности. Почему-то от настоящего к
прошлому… назад… в тот день, как я увидела его впервые и обрекла себя на
проклятие, на медленную смерть. Потому что я все равно любила его. Несмотря ни
на что.
(с) Черные
вороны 8. На дне. Ульяна Соболева
– Как
же ты поедешь туда сама, девочка?
–
Поездом, Лариса Николаевна. С пересадками. Я уже купила билеты.
–
Ты…совсем с ума сошла? – нет, она не кричала, она шептала, чтобы не разбудить
детей, но ее голос дрожал так, что я с трудом разбирала, что она говорит. Точно
так же дрожали мои руки от принятого решения.