- Госпожа Селеста! – вампир быстро
вышел, почти выбежал из прохода, ведущего во внутренние помещения.
– Какая радость видеть вас! Я слышал, что вы покинули Талею, но не
ожидал вашего приезда так скоро!
- Меня, значит, ты видеть не рад? –
вкрадчиво вопросила Медея.
- Безусловно рад, миледи, однако с
вами мы распрощались совсем недавно.
- Здравствуй, Эгард, - не дала
развиться шутливой перепалке Селеста. – Я действительно не
собиралась в Цонне, решение приехать сюда было спонтанным.
- Значит, гвардейцы сопровождают вас,
- кивнул восставший. – Мессен Латам мог хотя бы уведомить о вашем
визите!
- Я приказала ему молчать – хочу
посмотреть, как вы устроились, без лишнего ажиотажа. И начать,
разумеется, решила с храма. Покажешь тут всё?
- Конечно, госпожа. Прошу за
мной.
Символом Морвана является черный
крест с белой точкой посередине. Перекладины креста равны по длине
и на концах разделяются, символизируя одну из восьми ипостасей,
каждая, в свою очередь, проявляет себя в тысяче ликов. Причем
ипостаси считаются полностью самодостаточными, им в прежние времена
отдельные монастыри ставили и тщательно продумали состав свиты и
должностные обязанности. Богиня Селеста считалась невестой третьей
из ипостасей, Морвана-Проклинающего.
В тонкостях культа Ночная Госпожа
разбиралась очень хорошо, так как сектантами почиталась аватарой
богини. Чрезвычайно удобный статус, позволяющий многое. Хотя сама в
богослужениях участвовала редко – был у неё в прошлом неудачный
опыт, после которого Медея и Хастин чуть ли не за руки хватали,
отговаривая от участия в ритуалах.
Как бы то ни было, внутреннее
убранство храма Селеста оценивала с позиции личности знающей, и
увиденное ей нравилось. Ничего лишнего, и в то же время – канон
соблюден досконально, до последней мелочи. В убранстве полностью
отсутствовали желтые и зеленые оттенки, перед статуями в лампадах
горел живой огонь, фрески радовали глаз изображениями пытаемых
грешников или подвигов, совершаемых чемпионами Темного. Квадратные
каменные колонны, делившие центральный зал на три части, были
облицованы темно-красным гранитом и не несли ни малейшего следа
украшений. На полу оформители мозаикой выложили священные тексты,
описывающие концепцию божества. Едва ли прихожане их читали, скорее
всего, принимали за абстрактные узоры – с каждым годом знатоков
высочайшего наречия становилось всё меньше.