Эрик придержал Ингрид стремя, Гарди вскочил в седло сам. Они
умчались, догоняя всадников в голове процессии.
Хаук достал еще один медальон, передал Эрику. Тот взял его в
руки, скривился, всем видом показывая, как ему сложно даже касаться
этакой гадости. Ощущения на самом деле были не из приятных — словно
оглох и ослеп одновременно, перевитый разноцветными нитями мир стал
серым и плоским. Когда Эрик в первый раз взял в руки небесное
железо, выронил его, будто обжегшись. Привыкнув, начал воспринимать
как неудобство, не более. Но об этом вовсе необязательно знать
всем. Незачем давать повод для неудобных вопросов.
— Фолки, ты тоже надень, — сказал Хаук, передавая украшение.
— Тоже потом объяснишь? — сощурился тот.
— Могу и сейчас объяснить, раз одаренные догадались, в чем дело.
Амулет, защищает от плетений. Любых.
— Я думал, это байки.
— Не байки. Особо не радуйся: неуязвимым тебя это не сделает.
Скажем, уронить тебе на голову булыжник амулет не помешает. Но под…
— он осекся, — поджечь, к примеру, не получится. Или сделать что-то
еще, что будет направлено именно на тебя. А теперь поклянись, что
никому об этом не расскажешь.
Фолки нахмурился.
— Поклянись, что никому не расскажешь об амулете и его действии,
— повторил Хаук.
— С Гарди ты не требовал клятв.
— Потребую, когда мы окажемся наедине. Ну же!
— Клянусь, что никому не расскажу ни о том, что ты дал мне
амулет, ни о его предполагаемом действии, — сказал, наконец, Фолки.
— Но зачем нанимать тех, от кого ждешь подвоха?
Эрику бы тоже очень хотелось это знать. Но пока стоило
придержать язык.
— Не жду. — сказал Хаук. — Но разумная предосторожность не
помешает. Теперь возвращайся к остальным. А мы с Эриком немного
побеседуем.
Уехал и Фолки. Хаук вскочил в седло. Эрик, мысленно ругаясь,
взобрался на своего коня. Деревенщиной был, деревенщиной и остался,
так и не привык ездить верхом.
— С чего бы начать… — проговорил Хаук, трогая коня
шенкелями.
— С небесного железа, — хмыкнул Эрик, пристраивая своего
рядом.
— Это проще всего. Я в приграничье с семнадцати. Думал, сделаю
себе имя и поднакоплю денег, подамся в гвардию, куплю офицерскую
должность. А там, глядишь, и с титулом повезет, раз уж три старших
брата, и на отцовский нечего рассчитывать.
Эрик кивнул. Кроме трех дюжин одаренных, королевский дворец
охраняли и пустые. Офицерская должность позволяла примелькаться при
дворе, но стоила она немало, да и потом требовала солидных
расходов. А наемникам в приграничье хорошо платили. За несколько
лет можно было сделать небольшое состояние — если, конечно,
переживешь эти несколько лет.