Наверное, именно вид коллег и
заставил вспомнить о благоразумии и пройти мимо клуба «Держава и
скипетр», а не вывернуть из мостовой булыжник и не засадить им в
окно этого прибежища реваншистов. Будто нарочно именно в этот
момент у крыльца остановился сверкавший в свете электрических ламп
затейливой решёткой радиатора и свежей полировкой автомобиль с
плавными изгибами крыльев. Вахтёр в ливрее с золотым позументом
вмиг оказался рядом и распахнул заднюю дверцу, позволяя выбраться
наружу расфуфыренным барышням в меховых накидках и манто.
Так и захотелось подкараулить здешних
монархистов и от души им навалять!
Но дурь, конечно. Пусть у самого на
душе кошки скребут, последнее дело — другим праздник портить,
отчасти даже подло как-то. Да и проблем потом не оберёшься. А у
меня собственных вагон и маленькая тележка. Мне ещё с Федей
бодаться…
Я тяжело вздохнул, и Карл указал на
узкий проход между выстроенными чуть ли не впритык друг к другу
каменными особняками. Мы прошли в тёмный двор-колодец, и студент
первым начал подниматься по боковой лестнице. Я поспешил следом, а
на площадке второго этажа поёжился и заметил:
— Не слишком похоже на клуб. Больше
на притон.
Карл басовито рассмеялся.
— Не в бровь, а в глаз! Тут одно
время опиумная курильня была, а когда её накрыли, помещение
конфисковали и передали институту.
Он как-то затейливо постучал, и с
минуту ничего не происходило, даже пришлось повторить условный
сигнал. Тогда сначала сдвинулась в сторону железная пластина,
закрывавшая до того смотровую щель, а следом лязгнул засов. Карл
распахнул дверь и хлопком по спине направил меня внутрь.
— Проходи, Пьер. Будь как дома!
Я переступил через порог, кивнул то
ли вахтёру, то ли выполнявшему роль привратника буфетчику и узким
коридором прошёл в просторную комнату с полудюжиной столов и баром
с батареей бутылок. Разделённое на квадраты деревянными рейками
окно выходило во двор, и через него света внутрь много не проникало
даже днём, сейчас же были включены все бра до одного.
В дальнем углу стояла украшенная
гирляндами ёлка, там же за столом разместилась компания студентов,
и Карл помахал им рукой.
— Привет-привет! — Но подходить не
стал и потянул меня к буфету. — Коньяк. Два по пятьдесят! — объявил
он вернувшемуся от входной двери мужчине лет сорока на вид в
рабочих ботинках, штанах с накладными карманами и свитере грубой
вязки.