– Что вы, он сам хотел ребенка! Она даже ему, вроде бы, сначала отписала, что хочет аборт сделать, так он ей ответил: не вздумай! Иди, мол, к моей матери, все ей скажи, и жди меня.
– Да, я смотрю, он ребенка очень любит – гуляет с ним почти каждый вечер, с утра в детский садик ведет, и лицо у него – вы заметили? – совсем другое, когда он на мальчика смотрит. Я тут новый человек, мне как-то все сразу в глаза бросается.
– Сейчас он еще не такой, а когда в первый раз из армии его отпускали сына посмотреть, так светился весь. В колясочке по двору катал, разговаривал с ним, как со взрослым. Меня встретил, говорит: «Сын у меня какой, Евдокия Николаевна, посмотрите!» Теперь-то, конечно, он мрачный ходит, а с чего человеку радоваться, если жена пьет? Развелись, скандалы постоянно. Свекровь из детского садика Лешку приведет, и дома с ним запирается, на улицу не выходит, пока Витька с работы не вернется, – Аньку боится. Та ведь почти каждый день так – напьется и начинает в дверь ломиться, орет, чтобы ее к Лешке пустили.
– Ей, вроде, как матери, должны были ребенка после развода отдать, – нерешительно заметила Ида Львовна, – она бы тогда, может, и не пила бы так.
– Да куда же ей, пьянчужке, ребенка! – Евдокия Николаевна даже руками всплеснула от возмущения. – Даже суд присудил Лешку отдать отцу, я сама свидетельницей приходила. Анька-то ведь не теперь пить начала, а еще когда Витьку в Афганистан отправили.
– Так он в Афганистане воевал, – начала было Ида Львовна, но осеклась, потому что к дому подходил Виктор Малеев с двумя большими коробками в руках. Он прошел мимо, безразлично кивнув соседкам, вошел в подъезд, но через минуту вновь появился, таща за шиворот бывшую жену.
– Еще раз появишься здесь, сука, убью!
Он говорил сквозь зубы, даже не повышая голоса, но у Иды Львовны почему-то возникло ощущение, что ее продирает мороз по коже. Анна шлепнулась мягким местом на асфальт, а Малеев повернулся и, не глядя ни на кого, пошел домой. Сразу успокоившись и что-то бормоча себе под нос, пьяная женщина с трудом поднялась на ноги и, неуверенно покачиваясь, поплелась прочь.
…Когда началась война в Афганистане, срок армейской службы Виктора Малеева подходил к концу. Перед отъездом в Кабул он приехал повидать родных и в последнюю ночь, проведенную под крышей родного дома, в нарушение всех инструкций сообщил молодой жене, куда едет. В тот момент ему хотелось придать их объятиям больше страстности, хотелось увидеть в глазах Анны восхищение и услышать извечное женское «я буду тебя ждать, возвращайся», однако реакция ее оказалась совершенно иной.