Мы вбежали
внутрь под прикрытием щита Джен. Так же, как когда-то Холли провела нас в Бюро.
Чтобы остаться незамеченными для камер и охраны. Парковка была занята примерно
на три четверти. Два ряда бетонных колонн тянулись через помещение, деля все
пространство на три вытянутых сектора.
Только одно
сердце билось пойманной птицей где-то в самых недрах Гранд Сентрал Тауэр. Джен
и я осторожно двинулись вперед, не желая еще сильнее напугать человека, кем бы
он ни был. Тихий всхлип, вылетевший словно через стиснутые в ужасе зубы,
заставил нас поторопиться. В какой-то момент я потеряла папку. Она выскользнула
и улетела под колеса ближайшего авто, но меня больше это не волновало…
Между двумя
машинами, почти у лифтов сидел мужчина. Его трудно было принять за служащего.
Темно-фиолетовый костюм из дорогой ткани, золотые часы и браслеты на руках,
которыми он сжимал длинный лакированный футляр – нашу покупку – выдавали в нем
человека совсем другого достатка.
Увидев нас рядом
со своим укрытием, он еще сильнее стиснул зубы. Так, что стал слышен их скрежет.
На одутловатом лице и залысинах сверкал пот.
– Татибана-сан?
– неуверенно спросила Джен, сделав шаг и чуть наклоняясь вперед.
Тот вздрогнул и
затрясся.
– Мы –
доверенные лица мисс Айрис Бах. Вы же понимаете английский?
Он сильнее
прижал к себе футляр и, кивнув, опустил голову. Кажется, еще секунда, и
коллекционер бы обмяк и начал успокаиваться, если бы…
– У-уходите
отсюда! – глуховатый, однако очень молодой голос послышался где-то совсем
рядом.
Я резко
отпрыгнула от машин и оказалась стоящей посреди центрального сектора парковки.
Как на длинной аллее между серых колонн-деревьев. В десяти шагах от меня
появился кто-то, кто не ощущался как человек, но вопреки всему не стремился на
нас нападать.
Парень чуть выше среднего
роста, но из-за сильной худобы казавшийся длинным, как жердь. Короткие
темно-русые растрепанные волосы. Абсолютно европейские черты лица, бледная
кожа, на которой можно было заметить редкие веснушки, большие, казавшиеся
черными глаза. Грустные глаза, будто у потерявшегося и не знающего, что делать
зверька. В сером худи, затертых свободных джинсах и кроссовках он выглядел как
старшеклассник, отчего-то угодивший во всю эту сверхъестественную муть.
Голос разума тут же смел все
сомнения, заставляя принять боевую стойку.