И это вызывает просто безграничный
восторг!
Между тем, старший, как я внешне
определил его по возрасту, и коий сам обозначил свои руководящие
функции, подстегнув меня, уже обратился к единственному всаднику,
подошедшему к стоянке (очевидно, это он всех нас и разбудил), и еще
одному воину:
- Завид, Мал – обойдите колок
верхами, покажитесь половцам, пусть вас заметят. В драку сами не
лезьте, не поверят, что вдвоем напали на целый разъезд! Но ты,
Завид, можешь им что крикнуть обидное; а как за вами погонятся,
выводите их к приметному дубу, чей венец молнией пополам раскололо.
Давайте братцы, на вас вся надежа!
Обернувшись же к оставшимся, Кречет
(вот! в голове вновь само по себе всплыло имя кряжистого,
широкоплечего чернобородого мужика лет тридцати пяти с глубокой
морщиной на переносице!) коротко приказал:
- За мной, дружинные. А лошади пусть
покуда здесь останутся.
Старшой ведет нас за собой через
колок – небольшую степную рощу, образующуюся, как правило, рядом с
источником воды или там, где грунтовые воды поднимаются достаточно
близко к поверхности; практически как оазисы в пустыне! И пока мы
бежим, я успеваю присмотреться к окружающим меня людям – а в голове
само собой всплывает информация о моих спутниках.
Скажем, бегущего от меня по правую
руку парня зовут Ладом – и он весь действительно какой-то ладный,
стройный, даже немного смазливый. Но горящие возбуждением и
предчувствием скорой схватки глаза, добавляют его внешности
необходимой мужественности и брутальности. Лад не трус, и никогда
им не был, и хорошую драку уважает! А уж сколько незамужних девок
по нему тоскуют и ночами грезят… Остается только завидовать!
А вот Кречета от меня скрывают
тяжелые, очень широкие плечи Микулы – едва ли не богатырского
телосложения бойца, легко гнущего руками подковы и одним ударом
меча способного обезглавить быка! Однажды в схватке Микуле довелось
ударить половецкого коня кулаком между глаз – так ведь померла
бедная животинка! На вид Микулу словно топором вырубили из цельного
куска дуба, особенно лицо – и внешний вид у него немного
звероватый. Однако же мало кто знает столь доброго отца, столь
ласкового и заботливого мужа и лучшего старшего товарища! В нашем
дозоре Микула является вторым после Кречета – был бы первым, да
излишняя доброта и честность мешают прямому характером и сердцем
воину идти на всякие военные хитрости и уловки, на кои старшой
наоборот, весьма горазд. Да и возрастом Микула не вышел – и
четверти века еще землю не топчет, хотя выглядит старше своих
лет…