Нет, не знал о том Коловрат. Да и
чтобы это изменило? Боярин понимал, что врага больше, много больше,
и что сил одолеть его у рязанцев не хватит – это все русичи
понимали. Но ведь они и не думали победить, нет! Они твердо жаждали
умереть и избавиться наконец, от боли, рвущей на куски душу – но не
руки на себя наложив, совершив грех самоубийства, а принять конец в
сече, воздав татарам за все принесенное ими зло!!! И обрести
Царствие Небесное, совершив высший христианский подвиг - отдав
жизни за други своя! Ведь
сгубленные рязанцами Коловрата монголы и китайцы уже не дойдут ни
до Коломны, ни до Москвы, ни до Владимира - вот за своих и умирали,
истребляя общего для всех русичей врага...
- БЕ-Е-Е-Е-Й!!!
Евпатий неудержимо скакал вперед,
круша булавой всех, кто пытался преградить ему путь. Посечен, уж
болтается на локтевом ремне широкий и длинный червленный щит, гудит
голова в шеломе, принявшем уж столько сабельных ударов! Приходится
смахивать с бровей кровь, густо текущую из широкого пореза на лбу,
оставленного татарским клинком – но какую же легкость при этом
испытывает Коловрат! Как же свободно он чувствует себя в бою, с
каждым удачным ударом выкрикивая имена потерянных близких! Словно
при этом боль, стиснувшая его сердце и заполонившая душу, понемногу
убывает…
И вновь тяжелейший удар, проломивший
монгольский щит и вмявший хуяг прямо в тело закричавшего от
страшной боли врага! Но такова была сила его, что не выдержало
железо еще дедовской палицы, и откололось навершие… Что же,
пришлось Коловрату выхватить из ножен меч!
…Уже едва ли не половина обоза
осадного горит, уже не менее трех тысяч монгол и китайцев лежат
вперемешку с тысячей русичей на залитом кровью снегу! Но далее уже
не пробиться: вся оставшаяся охрана обоза встала на дороге,
перекрыв ее от края до края, и врага больше. Уже в несколько раз
больше его людей… И стоят монголы крепко – знают ведь, что спросит
с них хан, если и дальше побегут!
Но давят покуда спешенные рязанцы
татар, давят, несмотря ни на что! Подобрали ополченцы копья
вражеские и щиты, взяли вместо дубин прямые и кривые клинки – есть
чем сражать! А без разгона и таранного удара, без возможности
маневра – подскочить, ткнуть копьем, да снова отскочить! –
татарский всадник слабее русского пешца! Евпатий же приказал
собираться оставшимся своим конным дружинникам да строиться подле
него клином – решил, что прикажет разойтись пешцам, чтобы дали
дорогу его гридям, а после протаранит он массу монгольских
всадников, как есть, протаранит!