Боже, мне нравилось. Было страшно,
стыдно, непонятно, но жар от раздразненной груди стекал вниз, к животу, и между
моих крепко стиснутых ног всё горело и пульсировало. Но я не скажу, нет, я не
признаюсь ни за что!..
-
К-кто здесь?.. – смогла всё же выдавить из себя, тело сотрясалось от дрожи.
Неизвестный оставил в покое мою грудь,
и к вороху эмоций примешалось разочарование. Чьи-то пальцы провели по моему
лицу, коснулись кружевной повязки…
-
Я хочу видеть твои глаза, Мари, - тот самый хриплый шёпот, показавшийся
знакомым, и сейчас я почти узнала его.
Но не хотела верить, нет. Не может
этого быть, не может, что так откровенно ко мне прикасался… В один момент
кружево сдёрнули, и мой ошалевший, затуманенный взгляд встретился с тёмными
глазами, на дне которых плескалась порочная бездна. Джонас. Мой сводный брат.
Это он целовал и ласкал мою грудь так, что у меня кружилась голова и появлялась
слабость во всём теле. Это он сейчас смотрел с таким голодом, что мне на
несколько мгновений стало страшно.
-
Нет… - прошептала я непослушными губами, не в силах отвести взгляд. – Н-нет,
нет… Это не ты…
Джонас медленно, многообещающе
улыбнулся и обхватил ладонями моё лицо, наклонившись низко-низко, так, что его
горячее дыхание обжигало рот.
-
Я, Мари, - проникновенно ответил он и погладил большими пальцами мои щёки,
стирая мокрые дорожки – я и не заметила, как по ним скатились две слезинки.
Внутри всё перевернулось от осознания происходившего. – Я так давно мечтал об
этом, девочка моя, не представляешь, - его губы легко коснулись моих, и
отвернуться не получилось. Я зажмурилась, желая оглохнуть, из уголков глаз
снова потекли слёзы. – С тех пор, как случайно увидел тебя два года назад,
когда ты переодевалась у себя…
Два года назад мне исполнилось
шестнадцать. Господи, Джонас подглядывал за мной?! Не хочу, не хочу об этом
думать!
-
А вчера мы играли в карты вечером, - подхватил Джеффри, и я с ужасом ощутила,
как ладони жениха медленно заскользили по моим бёдрам вверх, поднимая тонкий
муслин платья. – И так вышло, что я проиграл твоему брату, Мари, - язык Джеффа
провёл влажную дорожку по моей шее, зубы слегка прихватили кожу. Меня опять
затрясло… Хотелось бы, чтобы от отвращения, но я не умела врать себе. Туман в
голове не проходил, а тело принимало ласки с превеликой охотой, послушно
откликаясь на прикосновения и поцелуи. – Знаешь, что именно?