— Всё ли в порядке? — клеврет не отстал от своей боевой подруги,
даже когда она торопливым шагом углубилась в узенькие городские
улочки, будто избегая людных мест, но на деле попросту срезала
дорогу к порту.
— Он болеет, — сухо пояснила Хин. — Я ношу ему лекарства и
проверяю, лечится ли он вообще.
Мужчина с невозмутимым видом забрал у неё свёрток, который
оказался и вправду увесистым.
— Unum-Deus! Что же ты такое носишь? — он усмехнулся. —
Показывай, куда идти, Хин. Провожу тебя.
— Это необязательно, — клевретка попыталась забрать свёрток, но
Эврен словно бы и не заметил этого, продолжая идти вперёд по
улочке.
— Аккуратнее, не разбей. Там флаконы с припарками.
— Не разобью.
— Я могу сама отнести. Ты, вероятно, хочешь отдохнуть. Не стоит
беспокоиться.
— Никакого беспокойства, Хин, — он улыбнулся тепло и обаятельно.
— Мне несложно. Я тебя провожу. А потом вместе пойдём обратно в
Императорскую крепость, — клеврет сделал короткую паузу. — Если у
тебя нет других планов, разумеется.
Хиннари встретилась с ним взглядами. О чём она думала, Эврен мог
лишь гадать. И очень многое бы отдал, чтобы узнать наверняка.
Когда же он невольно пришёл к выводу, что женщина откажет ему,
Хин, наконец, кивнула:
— Хорошо. Можешь меня проводить, если вознамерился испытать
собственную выносливость.
На мгновение Эврену почудилось, что уголки губ канцеляристки
дрогнули, скрывая улыбку.
Чтобы Хиннари вдруг не передумала, клеврет решил её отвлечь. Он
пустился в рассказы о том, как прошла их с лордом-протектором
поездка в Нордвуд. К его удивлению, Хин слушала с интересом.
Так они дошли до маленького домика на краю порта. Два этажа,
желтоватые фахверковые стены, замшелая черепица крыши, узкие окошки
со ставнями, разросшаяся герань на подоконниках и низкая дверь. Хин
молча скрылась за ней, забрав у Эврена свёрток.
Клеврет прошёлся по улочке и опустился на каменную лавку под
раскидистой сливой, оттуда открывался превосходный вид на домик
Шемеров.
Эврен сидел в тени кучерявых ветвей и представлял себе маленькую
Хиннари, которая росла здесь. Думал о том, что за окошком на
верхнем этаже наверняка скрывается её комнатка. Из этого окна она,
будучи совсем девочкой, любовалась на залив. Там она наверняка
готовилась к своим первым экзаменам в Академии. И этот порог с
трепетом переступила однажды, чтобы объявить отцу торжественное
известие: её пригласили в клевреты. Наверняка, господин Шемер
гордился дочерью. Должен был гордиться.