Глядя на алхимическое богатство перед собой, Леон вздохнул с
такой мечтательной тоской, с какой иные дети вздыхают перед
витриной кондитерской лавки.
— Отец всё очень понятно описывает. Совсем для дурачков. Вот
сначала зажигаем горелку, — мальчик играючи выполнил это действие.
— А вот берём флакон номер три с узким горлышком и наливаем в него
базовый настой на слабом спирту, — Леон стянул нужный пузырёк,
откупорил пробку и понюхал. — Этот. А потом насыпаем в него
карминовую серу в соотношении один к шести и немного нагреваем,
чтобы начать реакцию.
Мальчик неторопливо и с интересом выполнял описанные в рецепте
шаги один за другим. И делал он всё будто случайно. А сам то и дело
поглядывал на дверь. В надежде и страхе, что придёт отец. Либо
похвалит. Либо отругает.
Но дверь всё не открывалась. А работа над зельем спорилась на
диво легко. У Леона блестели глаза от азарта и предвкушения скорого
результата.
— Теперь добавляем ингибитор для замедления реакции, закрепляем
пузырёк в штативе над огнём и даём ему закипеть, — мальчик шмыгнул
носом. — Чтоб я провалился. Остван мне ни за что не поверит.
Он снова сверился с записями мастера ВарДейка. Отец писал, что
перед самым закипанием зелье начнёт менять цвет на синий и вскоре
станет прозрачно-голубым, а над его поверхностью появится лёгкий
сизый дымок.
И действительно.
Совсем скоро субстанция посинела, загустела и приняла оттенок
насыщенного ультрамарина. Прозрачной она не становилась, хоть и на
поверхности появились первые пузырьки. А потом и дымок. Только не
лёгкий и сизый. А кислый и густой. И такой же синий, как и
зелье.
— Тьма раздери!
Леон закашлялся и бросился к окну, чтобы распахнуть его в сад. А
потом также бегом поспешил к штативу, чтобы погасить под ним
спиртовку.
Огонёк потух.
Зелье задорно булькнуло, выпустив ещё несколько клубов едкого
дыма, и замерло липкой синюшной жижей.
— Дела-а-а-а, — протянул Леонтар, вытирая рукавом слезящиеся
глаза. — Сомневаюсь, что это вообще можно пить.
Мальчик опять заглянул в отцовские записи. Потом с тоской
посмотрел на результат своих трудов. Грустно вздохнул.
— Что ж. Попробовать всё равно стоило.
Леон снова кашлянул. И почувствовал, как к слезящимся глазам
добавилось головокружение. Оно будто ударило его по макушке столь
внезапно, что мальчик осел на пол. Он замотал головой, стараясь не
потерять сознание. Перед глазами поплыли яркие пятна, и Леону
стоило огромных усилий не отключиться. Когда же он снова пришёл в
себя, то услышал голоса в прихожей.