Следующим уроком оказалось «вычисление», как пояснил наставник,
пожилой мужчина с длинной белоснежной бородой. Не знаю, откуда у
меня появилась такая уверенность, но я могла поклясться, что это
друид. На уроке я смогла немного расслабиться. Математика – это не
трёхмерные схемы с кучей заумных слов и сокращений. Друид объяснял
всё понятно и доходчиво, что заставило меня немного приободриться.
Значит, я всё же кое-что знаю.
А потом началось то, чего я боялась больше всего: практическое
боевое занятие. Честно говоря, даже в самых страшных вариантах
развития событий я просто представляла, что меня избивают, как
тренировочную грушу. Реальность оказалась много хуже всех моих
домыслов.
Я была готова умереть прямо на «разминке». Наставник, видя мою
слабость, относился ко мне всё требовательнее. Во время пробежки я
в полной мере осознала расстояние, разделяющее меня и остальных
учеников. После того, как я в третий раз упала, то поняла, что не
могу не просто встать, но даже рукой пошевелить. Во всяком случае,
мне так казалось, пока на меня не вылили ведро ледяной воды и не
ткнули ногой в бок. Не столько больно, сколько обидно до слёз.
Однако после следующего падения даже этот зверский метод на меня не
подействовал.
- Дар, Дори, отнесите кусок этого бесхребетного мяса к стене,
остальные ещё четыре круга. Нет, пять. Все благодарности можете
высказать своему новенькому позже.
Я лопатками ощущала направленные на меня взгляды и с ужасом
осознавала, что на мне потом за это ещё отыграются. Зачем наставник
так поступил?
Когда пробежка была закончена, приступили к растяжке. Меня тоже
туда погнали. За время вынужденного отдыха я смогла отдышаться, но
ноги от напряжения всё так же дрожали. Растяжка происходила в парах
и тройках, причём мои партнёры, похоже, не осознавали, что их
возможности сильно превосходят мои. Один раз, когда они особенно
сильно надавили, я не выдержала и заорала от боли.
Растяжка закончилась уже без меня. Я не могла не то, что стоять,
но даже сидеть была не в состоянии, и лежала, свернувшись клубком,
подтянув дрожащие ноги к животу и глотая злые слёзы бессилия.
Наставник, оценив моё состояние, только презрительно цыкнул и
принялся с остальными отрабатывать удары и увороты. Я же
удивлялась, как эти мальчишки ещё могут двигаться. Я видела, что
многим из них приходится довольно тяжело: дыхание было прерывистым,
пот катился градом, но никто и звука не проронил. Потом была парная
работа, а также спарринги в четвёрках. Я внимательно наблюдала до
рези в глазах, а потом прикрыла их буквально на мгновение и
моментально отключилась. Очнулась же от звуков голоса, ещё не до
конца осознавая, где я и что происходит.