– А морских змеев вы когда-нибудь
видели, йерр Хорк? – спросила Ойя.
– Видеть видел, и не раз, конечно. Но
сражались мы со змеем только однажды.
Лахт подтолкнул его в бок и
пробормотал потихоньку:
– Хорк, пусть это будет один
змей…
– Конечно, один! – не задумываясь
ответил тот. – Был бы он не один, я бы тут сейчас не сидел. Это
только в сказках герой один против морского змея бьется и царских
дочек потом в жены берет. Нас тридцать человек было и дядька Воит,
и все как на подбор морские купцы, а не лавочники там какие-нибудь,
все в доспехах, при оружии, шесть пушек на шнаве… А змей – он что
делает? Сначала таранит корабль, сделает пробоину – ему хорошо, не
сделает – на второй удар уже не заходит, знает, что из пушек будут
палить. Под днище подныривает, с другой стороны голова его выходит,
он через борт по кругу опять под днище идет – и потом сжимает шнаву
как опояской, пока она не треснет и не рассыплется. Я вам скажу,
когда в первый раз змеиная голова вровень с мачтой поднялась, мы
все только ахнуть успели. Дядька Воит кричит: «Руби его!» – а мы с
испугу чуть топоры не побросали. Змей головой под воду ушел, а тело
его, в столетний дуб толщиной, на палубу грохнулось. Мгновенья не
прошло – с другого борта опять голова поднимается. Головка
маленькая вроде кажется, а на самом деле с бочонок размером,
клычищи – как сабли. Жмет шнаву – доски хрустят, башкой как тараном
отбивается и ужалить норовит. Мы на тот борт, что от головы
подальше, и топорами его, топорами! Вот сколько надо сил, чтобы
топором столетний дуб срубить? А у него чешуя покрепче дубовой коры
будет! Уже и кровь змеиная хлещет, а он не слабеет, жмет шнаву, еще
немного – и треснет она по всем швам. И тут дядька Воит хватает
бочонок с порохом, поджигает шнур и начинает перед глазами у змея
плясать, метаться туда-сюда – змеев сильно раздражает, если перед
ними что-то шевелится. А шнур не больно-то длинный, того и гляди
рванет. Но змей клюнул: разинул пасть и на дядьку Воита кинулся –
тот ему на зубы бочонок и надел. Змей башку вскинул – тут и
рвануло, разнесло змеиную голову в клочки. Ну, думали – все, живы
будем. Не тут-то было! Он и безголовый шнаву давит. И ведь не
просто так, а нажмет – отпустит, нажмет – отпустит. Жуть, да и
только. Разрубили его, конечно, – намахались топорами так, что на
другой день ложку не поднять было. Шнава течь дала, но ее прикрыли
кое-как, дошли до берега.