Невеста Темного Князя - страница 2

Перед появлением врачей я экстренно разложила детскую «народную» одежду на стульях рядом с диваном – так, чтобы медики это уж точно не пропустили.А потом, проверив, переоделся ли Паша, вручила всем троим «морс», надеясь, что это снова ослабит симптомы.И пошла «сдаваться» приехавшим медикам. То есть это не я пошла, это бригада неотложкой помощи пришла — медики оказались усталые, вымотанные долгой ночной сменой. Я жутко нервничала и крутилась как уж на сковороде, опасаясь, что если я скажу хоть слово неправды, то дети сдадут меня с потрохами. А потому мне приходилось не только наблюдать за малышней и рассказывать медикам об их симптомах, но ещё и не пытаясь врать, сообщить врачам личные данные детей. Ну, правда, объясненьице-то хлипкое… я им дальняя родственница —всего-то троюродная тетка… Это для нашей семейки подобная связь – родство, а для всех остальных?Каким-то невиданным способом у меня получилось придумать – точнее, изобразить – подходящую историю.Мол, родственники в коем-то веке выбрались в столицу. Они же за всё народное ратуют, у них в деревне даже интернета нету. И все это, конечно, хорошо, а русские народные танцы и песни – так и вообще прекрасно, но молодым родителям всё равно хочется немного развеется. А где это ещё сделать, как не в Москве – ночью? Днём-то у них дел много… опять же танцы народные, куда без них… Так что пусть доктора мне напишут всё лечение, а уж передам инструкции загулявшим родственникам.Не знаю, поверили ли мне доктора, или просто решили не связываться с дурой, помешанной на народных танцах (просто эта идея так сильно втемяшилась мне в голову, что я не смогла от неё полностью отказаться) — но доктора, поинтересовавшись у тройняшек, прихожусь ли я им родственницей – и получив на это утвердительный ответ, успокоились и принялись за осмотр малышни.— Похоже на отравление, — протянула доктор, почесав нос кончиком фонендоскопа. – Но вряд ли они отравились некачественными бургерами. Просто дети не привыкли к подобной еде. Не привыкли ведь? – обратилась она к Паше, Мише и Арише.— Неа! – замотали головой ребята. – Но было вуоочень вкусно.Доктор переглянулась с медсестрой и понимающе улыбнулась.Я же была готова под землю провалиться: отравила детей! Какой кошмар!!!— Да не переживайте так, родственница, — вздохнула врач, — Может, не только в одной картошке фри дело… Это может так и простая акклиматизация аукиваться. У меня, вон, сосед дочку от первого брака в Москву перевёз – так её с неделю от московского воздуха тошнило: еще бы из карельских лесов сразу в Капотню…Протянув бумажку с рекомендациями по лечению, медики засобирались на выход.Уже на лестничной клетке я услышала, как медсестра поинтересовалась: правда думаешь акклиматизация.— Всё может быть… Я им и от того, и от другого назначила… Девицу бы конечно отругать за такие фокусы – додумалась дошколят колой и картошкой фри кормить. Но ты видела, какая она бледная? Того и гляди, сама свалится… и придется нам тогда всех четверых куда-то пристраивать.Осторожно прикрыв за медиками дверь, я сползла по стене вниз – гадая, что мне делать дальше.Я очень, очень надеялась, что объявится Илья или Глаша…Но к обеду объявился только мой брат. Очень настойчиво объявился: пока металась между всё ещё больными племянниками, я пропустила около десяти его звонков, но мой братец упорно ждал, когда я замечу вибрацию телефона.Так и вышло.— Назар, прости, — запричитала я, всплеснув руками. – У меня тут тройняшки приболели – я ночью даже скорую вызывала.— Уже? – испуганно выдохнул брат. – Так скоро?Я, конечно, почти не спала….то есть мозги сонные, ничего не соображают, однако даже в этом состоянии я отметила какую-то странность в вопросе Назара.— О чем это ты? Брат резко замолчал, а затем преувеличенно тяжело вздохнул.— Люда, ты можешь себе представить, какая разница между чистым деревенским воздухом и воздухом в твоей квартире, которая выходит прямо на Варшавское шоссе.— Зато метро рядом, — огрызнулась я, припомнив, что о чем-то подобном думали и доктора.Экология… неужели и правда такая большая разница?— Илья или его жена объявлялись? — тем временем продолжил строго допытываться Назар.— Нет, — замотала я головой, хотя брат никак не мог увидеть моего энергичного отрицания. – Никого не было.— А бабушке дозвонилась?— Тоже нет.— И я нет, — тяжело вздохнул брат.— Что-то мне подсказывает, что бабуля опять кости стащила, — хмыкнула я, на что брат протяжно застонал.— Слушай, по-моему, ты права… мама вроде бы сказала, что они собирались встретиться.— Назар, а у тебя там сколько сейчас времени? – спросила я, подозревая своего брата в том, что он сейчас соображает не лучше меня.— Эмм… утро.— Как у нас, раннее?— Нет, — огрызнулся брат. – Бразильское позднее. А ты почему спрашиваешь?— Потому что как бы мама могла встретиться с бабушкой, если родители сейчас где-то в Гималаях.—… я имел в виду, по видео связи, — тут же ответил брат. И после этого я снова оказалась в прострации, потому что не могла понять, как видео связь мамы с бабушкой может стать причиной того, что бабушка не берет трубку… А вот если бабуля с дедом умотали в деревню, то тут всё очевидно – либо они телефон просто не слышат, либо забыли оплатить, поэтому звонок не проходит.— В общем, всё плохо, — заключил Назар. — Ну, Глашка! Затем мой брат замолчал, как будто что-то мучительно решая внутри себя. – Раз ни ты, ни я не можем связаться ни с кем из наших, то тебе придется самой отвезти детей домой. — Это в Илюхину деревню?— Ага, — мрачно согласился брат. – Именно что в Илюхину.— А как же документы? Как я их без документов-то отвезу, а?Назар вздохнул.— Не волнуйся, у меня знакомый в Москве, который сможет тебе помочь. Только Мила, у меня к тебе будет одна странная, но очень важная просьба. Сейчас ещё не время отпусков, в доме не будет никого из наших… но тебе одной там тоже оставаться нежелательно. Как только найдешь кого-нибудь из взрослых — сразу езжай обратно. Понятно?—О чем ты? — я абсолютно не понимала сейчас брата.— Я понимаю, что ты сегодня почти не спала, — произнес Назар. — И явно ещё сильнее вымотаешься, пока будет отвозить детей обратно. Но запомни, очень важно, чтобы ты, как только передашь детей нашим родственникам, незамедлительно отправилась домой. Слышишь? Незамедлительно!— Эммм…— Я имею в виду, никаких ночёвок, никаких выходных, никакого отдыха в деревне.— А что случилось? — не поняла я. Ну, тут было чему удивиться: в детстве я каждый год по целому месяцу проводила в деревне, где жила тетя Нежана (тетя Нежана приходилась прабабушкой тройняшкам и родной сестрой моей бабули). Нет, разумеется, со мной всегда бывали либо родители, либо бабушка и дедушка, либо Назар… Но всё равно.— Назар, ты думаешь, я прям забыла деревенскую жизнь, да? Думаешь, стану для них тяжелым ярмом, которое не сдвинуть? — Тетя Нежана всё объяснит, — как-то странно прохрипел брат. – Пожалуйста, послушай её.— Слушай, прежде чем беспокоиться о том, что произойдет в деревне, давай сначала подумаем, как мы туда попадём, а?—Тебе надо продержаться до вечера, — вздохнул Назар. — Мой приятель довезет тебя и тройняшек до вокзала и посадит на поезд без документов. За полтора суток как раз доедете. Раньше не выезжай!—Почему это? — не поняла я. Не то, чтобы я собиралась… но жесткий приказ в голосе брата мне не понравился.—Тебе надо попасть в деревню рано утром, — объяснил Назар. — Тогда ты успеешь вернуться на станцию до темна.— Деревня же очень далеко от станции, — на всякий случай напоминала я своему брату.— На станции вас встретят и тоже подвезут, — объяснил Назар. – Но последние пятнадцать километров придется идти пешком. Так что много вещей не бери.— А что случилось с дядей Ёршем? — не поняла я. — Он же всегда нас возле станции нас встречает.—Говорю же, никого в деревне сейчас нет — не сезон ещё. Поэтому пятнадцать километров только пешком.— Пятнадцать километров с больными детьми?— Если не поторопишься – им станет ещё хуже, — напугал меня Назар. – И ещё раз, Мила: как только передашь тройняшек родне, сразу же возвращайся назад. Понятно?— Ещё раз пятнадцать километров пешком? – иронично спросила я. — Назар, ты думаешь, я вдруг внезапно стала олимпийским спортсменом? Я и после первых пятнадцати неделю отлеживаться пластом буду.— Тебе придется это сделать! Пожалуйста, пообещай, — попросил брат. Знал ведь, что обещания в нашей семье давали тяжело, но если слово давали – то слово всегда держали. Это было принципом и бабули с дедулей, и родителей… и нам вот передалось.Вообще, конечно, странно: как кости динозавров из музея переть — так пожалуйста, а как слово своё нарушить – так позор.— Назар! — рыкнула я, не понимая упёртости брата.— Если не пообещаешь, я не стану помогать тебе с поездом, – фыркнул этот мучитель.Нет, ну какая гадость, а? Совершенно не понимая, в чём собственно дело, я дала брату слово. То ли он не хотел, чтобы я становилась свидетельницей внутрисемейных разборок, то ли боялся, что мне прилетит от Глашкиной родни… В общем, я пообещала, что не стану задерживаться в деревне по своей воле. Не то, чтобы я хотела схитрить, но……у меня на руках было трое не очень здоровых детей, а я понятия не имела, как они себя будут чувствовать вечером. Особенно если Назар и доктора правы – и малышня чувствует себя плохо из-за загрязнённого городского воздуха. То есть в деревне им должно стать лучше, но ведь перед этим-то им придется пробыть в городе почти целый день. И всё же, даже внутренне содрогаясь о мысли, что послезавтра мне придется устроить себе марш- бросок в тридцать километров, я все же искренне надеялась, что мне не придется воспользоваться этой небольшой оговоркой. Несмотря на странность нашей семейки, мы все друг друга очень любили, и я ни за что не стала бы обманывать Назара, пусть даже и ради своего удобства.Получив моё слово, брат почти сразу закончил со мной разговор, сообщив, что его приятель позвонит мне около пяти вечера – и к этому времени мы должны быть готовы.«Нижнее белье тройняшек точно успеет высохнуть», — с облегчением подумала я и пожелала брату хорошего дня. А сама настроилась на нечто ужасное… ну, просто день уже начался слишком рано и не слишком радостно – и что-то мне подсказывало, что лучше не будет.Почти так и получилось.Я, правда, вычислила, что после ягодного морса, тройняшкам на какое-то время становится лучше, и потому бодяжила им этот морс чуть ли не каждый час.А чтобы ребята не скучали, включила им мультики.Пока малышня наслаждалась плодами цивилизации, я пошла собирать сумку в дорогу, попутно размышляя, а не позвонить ли мне Агате — моя подружка после колледжа устроилась работать в паспортный стол — не совсем розыск, конечно, но всё-таки полиция. Просто… детей, конечно, надо вернуть домой — тем более, если им настолько не подходит загазованный столичный воздух, но вдруг Глашка на самом деле не хотела избавляться от малышни — вдруг она вынуждена была это сделать? Мне, конечно, слабо представлялось, что подобное могло случиться, но всё равно… Да и потом, она всё же какая-никакая, но родственница. Пусть и не по крови. В общем, проверив детей, я вышла на лестничную клетку и позвонила Агате. Выслушав мою историю, подруга тяжело присвистнула.— Мил, ты представляешь, как тяжело найти человека в Москве? Даже тех, на которого есть ориентировки – и тех не сразу ловят, а уж твою ничего не натворившую родственницу…— Как это ничего не натворившую? – нахмурилась я. — Она детей бросила.— Это не преступление, — встряла Агата. — Точнее, преступление, но… если ты заявишь об этом официально, то детей у тебя отберут.«Эх, ты, баламошка», — подумала я, ругая себя последними словами. Но всё же после разговора с подружкой в голове засела мысль: а может, мы с Назаром порем горячку? Может, прежде, чем тащить детей обратно, надо найти Глашку?Беспокоясь об этом, я снова позвонила брату. Назар ответил мне почти сразу же, как только я набрала его номер. Нескладно, плохо, но всё же кое-как объяснив, что я имею в виду.— Я думаю, прежде чем отвозить детей назад, мы должны попытаться найти их мать.—Зачем? — Брат явно не был настроен на долгую беседу. — Она сама бросила своих детей.— А если не сама? — спросила я.— Чтобы бросить «не самой», Глаша должна была умереть. — Язвительно фыркнул брат. — Она мертвая? —Типун тебе на язык! — воскликнула я. — Братик, ну ты же понимаешь, что всё не так однозначно… вдруг у неё не было выбора. Вдруг …— Нет, Мила. Никаких «вдруг». Она специально приехала с детьми в Москву, чтобы запутать свои следы. — Брат вдруг неожиданно рассмеялся. — Удивительно, как твой организм сопротивляется, понимая опасность…Брат оборвал себя на полуслове.— Не беспокойся насчёт Глаши, — наконец, протянул он. — Илья об этом позаботится. — Каким образом, Назар? — возмутилась я, чувствуя, что брат просто успокаивает меня как маленькую. — Мне подружка сказала, что найти человека в Москве непросто даже для полицейских.— Мила, просто поверь мне. Илья её точно найдет. — Брат с минуту помолчал. — Даже если она попала в беду. — Но…—И Илюхе будет спокойней, если он будет знать, что дети в безопасности. — Добавил Назар. — Поэтому готовься к поезду. — Хорошо… — тяжело выдохнула. — И не забудь, что ты мне обещала — не оставаться в деревне на ночёвку. Как только передашь детей кому-нибудь из родственников или хотя бы знакомых-взрослых — сразу домой. Поняла?—Да поняла я, поняла, — протянула я. — Не волнуйся.— Если бы ты только знала, как это тяжело, — вздохнул брат. — Ладно, доброго пути.