— Герб на вашей перчатке, святейший
отец, — проговорил я вслух, несмотря на злобное шикание дяди,
вспомнив, где его видел.
— Чем же он тебя заинтересовал? —
папа даже наклонился вперёд, чтобы меня было лучше слышно.
— Это ведь родовой герб благородного
дома Орсини, которые произошли из императорского рода
Юлиев-Клавдиев! — вскрикнул я радостно от того, что вспомнил. — Я
читал об этом в библиотеке нашего собора. Родоначальником династии
был сам Гай Юлий Цезарь! А его внучатый племянник Гай Юлий Цезарь
Октавиан Август вообще стал первым императором Рима!
Кардиналы вокруг папы удивлённо
зашептались, а лицо Папы едва не расплылось от блаженной
улыбки.
— Удивительно слышать, что наше
семейное древо знают так далеко от Великого города, — произнёс он
чрезвычайно довольным голосом.
— Ваше святейшество! Это ведь наша
история! Предки, которых мы должны знать и чтить! — в притворном
священном ужасе вскрикнул я, вызывая большие глаза как у дяди, так
и у окружающих нас священнослужителей.
Конечно, не стоило даже упоминать,
что весь этот наш разговор с Папой шел только на высокой латыни,
никакой народной вульгарщины. Целестин III прекрасно на ней
изъяснялся, настолько, что я даже почувствовал зависть, поскольку
моё произношение не было столь идеальным. О чём я и поспешил ему
сказать.
— Очень интересный отрок, — тот
огляделся, осознавая, что не все из присутствующих понимают, о чём
мы разговариваем, — мне захотелось получше тебя узнать. Приглашаю
посетить моё скромное мирское жилище. Тебе пришлют приглашение.
— Конечно, и с великой радостью, ваше
святейшество, — я очень низко поклонился и, пока все ошарашенно
молчали, положил на сундук и свой оклад для Евангелия.
На этом аудиенция закончилась, мы
поцеловали перстень на руке папы, он всех благословил, и нас сразу
выпроводили из дворца, поскольку аудиенции дожидались и другие
посетители. Дядя отправился записываться на личную встречу для
обсуждения своих дел, я же остался сидеть на скамейке, смотря, как
птицы резвятся в воде фонтанов.
— Слышал, ты опять отличился, юное
дарование, — рядом послышался знакомый ехидный голос, и, повернув
голову, я увидел кардинала Альбино, которого в паланкине поднесли к
моей скамейке.
Я тут же подскочил с места,
поклонился ему и вежливо поздоровался.
— Всё благодаря вам, ваше
высокопреосвященство, ведь именно вы натаскали меня в правильном
произношении высокой латыни, а так бы выглядел сегодня как
какой-нибудь варвар, — поклонился я ещё раз, когда он вышел и мягко
мне улыбнулся в ответ на приветствие.